По следам Александра Великого
Шрифт:
Капитан запросил немалых денег за каюту первого класса – на «Дженни» их было ровно две, – но я подумал, что выбора у меня нет, да и Дженкинсон пообещал возместить все мои расходы. А когда я наобум спросил:
– Капитан, а нет ли у вас родственников в Бостоне?
– Есть, как же не быть, только я их не знаю. Слышал только, что бывший президент Адамс – один из них.
И я познакомил его с Эндрю Адамсом. В результате оба меня горячо благодарили, а капитан снизил цену каюты почти вдвое – мол, пассажиров-то все равно практически нет, а я вам очень благодарен. Кроме меня, на «Дженни» путешествовали трое студентов, недавно закончивших Гарвард и направляющихся в поездку на свою шотландскую прародину, и двое коммерсантов. Все
Помню, как я махал Ивану и семье Эндрю, стоя на корме отходящей от берега «Дженни», причем глаза у меня были – кто бы мог подумать – на мокром месте. Впрочем, я более или менее сдружился и с капитаном, особенно теперь, после урагана. А сейчас я наконец-то сел на лавочку и, подставив свою физиономию ласковому солнышку, прикрыл глаза, и последней моей мыслью перед тем, как я задремал, было, что мне совершенно не хотелось бы лазить по мачтам в данный момент и что быть пассажиром может быть очень даже приятно.
Не знаю, почему, но я неожиданно проснулся и увидел паруса на горизонте. Причем неизвестный корабль держал курс, такое у меня сложилось впечатление, прямо на нас – и шел он намного быстрее, чем бедная «Дженни». И мне это, если честно, не слишком понравилось.
24 сентября 1801 года. Атлантический океан, борт корабля «Сноу Дженни». Джон Адамс. Не бывший президент, а капитан корабля
Ну что ж, как говорится, если не можешь сопротивляться, побудь паинькой. Глядишь, и прокатит.
Когда я увидел паруса, и скорость, с которой они приближались, я понял, что шансов удрать от него у нас не было. «Дженни» – корабль хороший, остойчивый и достаточно удобный для пассажиров. Но скорость у нее очень даже средняя даже при хорошем ветре. Она и впрямь чем-то напоминала мою бабушку – милую, пухленькую и всегда в хорошем расположении духа; я до сих пор вспоминаю ее стряпню, которую мы, ее внуки, так любили. Именно в ее честь мой отец назвал свою первую «Дженни»; бабушка обожала снег, оттуда и название. И когда та «Дженни» разбилась о камни во время шторма у берегов графства Керри в Ирландии, я дал новому кораблю то же имя.
Так что я приказал спустить паруса и стал дожидаться, когда незваные гости прибудут ко мне на борт. Я полагал, что это будут англичане; увидев андреевский крест [60] на моей мачте, они пойдут дальше; наших матросов они не имеют права забирать на службу его самозваного величества, чтобы ему пусто было!
Да, для меня единственным законным королем Шотландии являлся «красавчик принц Чарли» [61] . После смерти принца Чарли право на трон перешло к его сыну, кардиналу Генри Бенедикту Стюарту, герцогу Йоркскому. Но что поделаешь? Шотландией – да и всем Соединенным Королевством – ныне правят немцы, прости господи, из Ганновера. Особенно отличился нынешний Георг III, который сумел потерять колонии в Северной Америке, кроме никому не нужной Канады. Но так решил Господь. После разгрома якобитов у Каллодена в сорок шестом году, шансов у нас, шотландцев, да и сил, чтобы отвоевать нашу независимость, практически не осталось. И приходится жить под властью этих германцев.
60
Шотландский флаг – белый андреевский крест на синем фоне.
61
Карл Эдуард Людовик Иоанн Сильвестр Мария Казимир Стюарт, известный также как Красавчик принц Чарли или Молодой Претендент –
Когда же корабли приблизились к «Дженни», я увидел, к своему ужасу, что у них на мачтах был не «Юнион-Джек», а андреевский флаг, только голубой на белом фоне. И повесил голову – мне стало ясно, что я потеряю «Дженни», а сам отправлюсь в плен в далекую Сибирь, где даже в августе лежит снег, воет вьюга и среди диких лесов бродят медведи-людоеды.
Вскоре на борт корабля поднялась досмотровая партия – офицер и с десяток матросов, точнее, наверное, морских пехотинцев.
– Лейтенант Широков, – представился офицер на неплохом английском. – С кем имею честь?
– Капитан Адамс, из Глазго.
– Шотландец, значит. Куда следуете?
– Туда и следую, с заходом в Ливерпуль, чтобы высадить несколько пассажиров.
– Вот, значит, как… И какие грузы везете?
– То, что принадлежит одному из пассажиров. Ну и припасы. Мы вообще-то возим эмигрантов в Североамериканские Соединенные Штаты. А обратно пассажиров, как правило, мало, так что мы берем с собой грузы, которые нам поручают. На сей раз, как я уже сказал, то, что лежит у меня в трюме, принадлежит одному из коммерсантов.
– Понятно… Ну что ж, очень хотелось бы поговорить с вашими пассажирами – и с офицерами. И досмотреть грузы.
Я лишь вздохнул. Было понятно, что они хотят проверить то, что я ему рассказал. Это-то не проблема, мне скрывать нечего. А вот что это за груз и что это, кстати, за люди… Этого я не знаю.
Через некоторое время очередь дошла и до меня. Про «Дженни» я рассказал все, как было. Про пассажиров же – только то, что знал, не более того. Услышав фамилию О‘Нил, мне показалось, что мой собеседник встрепенулся, но больше ничего про этого моего пассажира он не спросил. А потом мне пришлось посидеть в ожидании, пока меня не вызвали к тому же человеку.
Я приготовился к худшему, но тот лишь улыбнулся мне и сказал:
– Все сходится, капитан. Можете быть свободны. И ваши пассажиры тоже. А груз ваш – виргинский табак. Мистер Джонсон был настолько щедр, что подарил нам один ящик для команды. Неплохо, конечно, но в следующий раз привезите что-нибудь получше.
– А мне рассказывали… – начал я и осекся.
– Что русские – исчадия ада? – усмехнулся тот. – Будь на нашем месте англичане, а на вашем – русские, я полагаю, что кончилось бы совсем по-другому. А шотландцев мы жалуем больше, чем англичан. Имейте в виду, кстати, что Россия сочувствует справедливой борьбе вашего народа за свободу. Как сказал Роберт Бёрнс, который умер пять лет назад – мир его праху…
И он процитировал:
Lay the proud Usurpers low! Tyrants fall in every foe! Liberty’s in every blow! Let us Do – or Dee!!! [62]Услышав это, я решился:
– Я всего лишь капитан и владелец небольшого корабля. Но я кое-кого знаю. Вот только вопрос, как им переговорить с вашими людьми?
– Насколько мне известно, в Париже живет достаточно якобитов даже сейчас, после Французской революции. Там сейчас есть и наши люди.
62
Роберт Бёрнс, «Scots wha hae». В переводе Самуила Маршака это звучит так:
Наша честь велит смести Угнетателей с пути И в сраженье обрести Смерть или свободу!Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
