По следам героев
Шрифт:
Хозяин очень злой и жестокий. Таких, как я, у него в хуторе семеро. И у соседа его столько же… Наступило 1 сентября. Целый день плакала. Всё вспоминала, как мы с охапками цветов шли в этот день в школу, какие были счастливые. Нынче я пошла бы в восьмой класс…
Нам тут не позволяют ни с кем видеться, разговаривать. Только работай и работай. Кормят… «вдоволь». Чтобы тебе лучше понять, как нас кормят, отложи в сторонку для дочери, томящейся в неметчине, две-три варёные картофелины, когда будешь засыпать
Однажды, когда мы с девочками работали неподалёку от соседнего хутора, познакомились с раненым красноармейцем. Он что-то мастерил под навесом. Мы тихонько запели, и он нас слушал, а потом украдкой кинул нам несколько брюкв. И кидал так каждый день, когда выпадал случай. Но однажды его хозяин заметил это, и мы больше не видели Николая.
Мамочка, тут я такого навидалась и натерпелась, что писать не переписать. Такое в самом страшном сне не приснится. До свидания, дорогая моя мамочка.
Томящаяся на чужбине и живущая надеждой на встречу дочь твоя Оля Онуфриева».
Лейтенант дочитал письмо. В доме воцарилось молчание. Лишь хозяйка бормотала что-то невнятное, всё так же прижимая карточку к груди.
— Товарищ лейтенант, по-моему, мы зря пришли сюда, — прошептал Кинжебулатов, который только что сменился с поста на улице. — Надо как-то выпутываться из этой истории. Что будем делать?
— Продолжать наблюдение.
— Ориентиры двух дотов намечены, — сказал вслух Старший из Винокуровых.
— Нужно обнаружить третий.
— Третий…
— Третий дот на другом конце хутора, — не открывая глаз, тихо, но внятно проговорила хозяйка дома. — Нужно идти задворками и, выйдя из хутора, взять чуть левее. Там стоит старый тополь с колодцем неподалёку. За тополем начинается небольшой овражек. Он ведёт к доту…
— Товарищ лейтенант, она часом не бредит? — прошептал младший Винокуров. — Можно ей верить? Она же того… — Винокуров покрутил пальцем у виска, намекая, что у женщины не всё в порядке с головой.
Ахмеров ответил не сразу. Он думал. Взвесив все «за» и «против», твёрдо произнёс:
— Можно. Я верю… Конечно, лучше бы своими глазами увидеть. Но, как говорится, по одёжке протягивай ножки. У нас нет возможности для этого.
— Товарищ командир, светает.
— Значит, в путь, — ответил Ахмеров.
Разведчики переглянулись и без слов поняли друг друга. Вскоре на стоявшей в углу табуретке лежало несколько кусков сахара, сухари, три банки консервов. Бойцы попрощались с хозяйкой и вышли из дома. Она проводила их до дверей.
— Буду ждать вас у старой ивы на берегу, — шепнула Ахмерову, который выходил последним. — Покажу дорогу… До свидания. Возвращайтесь скорее…
Женщина прислонилась плечом к косяку, сложила руки на груди и долго стояла на пороге, словно провожая самых дорогих ей
3 сентября в штаб 383-го стрелкового полка поступил приказ из дивизии. В нём предписывалось в ночь на 4 сентября силами одного батальона форсировать реку Сейм и овладеть хутором Чумакиным. Выполнение приказа командование полка поручило батальону капитана Альбеткова.
Комбат вызвал к себе ротных и взводных командиров.
Когда они один за другим входили в землянку, капитан сидел за дощатым столиком, на котором тускло светила коптилка, и изучал карту.
Комбат высокий, плечистый, лет тридцати, с решительным, волевым лицом. Пилотка едва держится на целой копне курчавых волос. Но самое главное — он знающий и отважный командир. Недаром на его груди сверкает столько боевых орденов — Красного Знамени, Александра Невского, Красной Звезды. Он и с Касымом, когда тот новоиспечённым лейтенантом прибыл в батальон, начал знакомство с разговора о смелости. В конце беседы комбат сказал:
— Запомните, лейтенант, смелость и решительность на войне стоят весьма дорого. Недаром говорят: «Смелый познаётся в бою», «Смелость города берёт». Хорошо сказано, просто замечательно! И вы не только сами должны быть смелым, но, как командир, воспитывать это качество у своих бойцов. Иначе успеха не ждите. Вот так. — Комбат помолчал немного, потом широко улыбнулся — Если имя, которым вас нарекли родители, соответствует вашей сути, думаю, мне не придётся краснеть за вас. Кстати, вы знаете, что означает ваше имя?
Ахмеров смутился:
— Нет, товарищ капитан, не знаю…
— Если не ошибаюсь, «Касым» означает делящий, раздающий. Стало быть, лейтенант, вам на роду написано не только самому быть смелым, но и наделять смелостью других. А обладать такой смелостью, которой хватает и на других, и в то же время уметь держать себя в руках — нелёгкое дело.
— Понимаю, товарищ капитан.
После этого разговора прошло немало времени. Касым пока не давал повода краснеть за себя, и комбат, судя по всему, доволен им.
…Когда вызванные с трудом разместились в тесной землянке, Альбетков ознакомил их с приказом, штаба полка, объяснил разработанный им план операции. Решив все вопросы, капитан отпустил командиров, но Ахмерова попросил остаться.
— Вот что, лейтенант, — сказал он. — О твоём взводе разговор особый. Ты уже побывал в хуторе, знаешь ходы и выходы. Поэтому я не ставлю перед тобой определённого задания. Действуй по собственной инициативе, смотря по обстановке. Задача у тебя одна — выйти к хутору с тыла и ударить одновременно с главными силами батальона. Переправляться будешь на подручных. Никаких плавсредств дать не могу. Твоему ротному скажу, чтобы не мешал тебе.