По следам солнечного камня
Шрифт:
Наступающие откатывались назад, но затем снова и снова шли в атаку…
Бой длился всю ночь.
Тарахтели вышки. Гремели тараны. Раздавались крики и стоны раненых.
Сражение утихло только перед самой зарей. Римляне отошли в свой лагерь, так и не сумев захватить дакскую столицу.
Айстис, утомленный от ночной схватки, стоял, опершись о башню, и наблюдал за лагерем легионеров. Там кипела деятельность: оказывали помощь раненым, окуривали благовониями тела павших в бою, готовились к новому наступлению.
На помощь наступающим беспрерывно прибывали все новые и новые
Странно, в эти дни Айстис почему-то не думал о себе. Он старался понять, почему идет эта страшная битва. Почему был принесен в жертву богам римлянин? Почему жрецы кинули дака на острые копья? Найти ответа он был не в силах. Не мог ему помочь и Гудрис, не за страх, а за совесть оборонявший свой участок стены.
Много еще было атак, однако все они заканчивались безуспешно. Столица Дакии казалась непобедимой. Жрецы распространяли слух, что дакам на помощь пришел бог Гобелези. Римляне должны будут отступить, так как продовольствия для такого множества воинов вскоре не хватит, а воду в источниках даки отравили…
Однако раньше, чем римлян, жажда стала изводить самих даков: в Сармизегетузе кончилась вода, которая прежде текла сюда с гор по глиняным трубам. Видимо, римляне обнаружили тщательно спрятанный источник и разрушили трубы. Имевшиеся запасы воды быстро иссякали, и наступил день, когда воды не стало вовсе. От жажды умирали дети.
Пошли слухи, будто на сторону римлян переметнулся вождь одного из племен, который выдал местонахождение источника.
Военный совет, возглавляемый Децебалом, искал выход из положения. Было принято решение: тайком пробраться к союзникам даков — роксоланам и бастарнам — и вместе с ними повести наступление на противника.
— Сармизегетуза — наша столица, но это еще не вся Дакия, — убеждал свое окружение Децебал. — Пусть враги не думают, что, захватив крепость, они поставят нас на колени! Я уже приказал вывезти по тайным тропам все, что необходимо для ведения войны, в том числе и драгоценности, на которые мы добудем оружие. Великий Монтиана! — обратился Децебал к жрецу. — Ты верно служил родине. Тебе я доверяю самое главное: командуй, обороняй столицу. Если увидишь, что сил сопротивляться больше нет, открой ворота. Важно сохранить в живых народ. Я с вождями спешу к союзникам…
Децебал пригласил в свою свиту и жемайтов.
— Обязательно нужно, — сказал он, — чтобы вы остались в живых и рассказали своему народу, что легионеров необходимо остерегаться, как свирепых собак!
Ночью небольшой конный отряд покинул столицу и вошел в подземный туннель. Он вел в ущелье, за которым шла дорога в земли роксоланов.
В туннеле стояла духота. Только проехав немалое расстояние, всадники почувствовали ветерок. По-видимому, выход был уже поблизости. Отряд выехал в ущелье.
Вдруг впереди послышались вскрики и звон мечей:
— Измена! Спасайте владыку! Римляне!
Окружив Децебала тесным кольцом, даки спешили прорваться
— Соевена! — воскликнул Децебал. — Спеши к роксоланам! Скажи, что я назначил тебя владыкой даков! Сражайся вместе с ними за родину, а мне не остается другого пути, как только к великому Гобелези… Я сам расскажу ему о несчастье, постигшем даков.
Децебал бросился на римлян, давая возможность воину, по имени Соевена, незаметно скрыться.
В ожесточенной схватке гибли даки и легионеры. Лишь Децебал все размахивал своим длинным мечом, и головы римлян падали наземь вокруг него. Но подъезжали все новые римляне. Они тесным кругом окружили Децебала, по-видимому стремясь взять его живым.
Децебал воскликнул:
— Даки — не рабы! — и внезапным движением провел мечом по своему же горлу…
Римляне остолбенели. Даже наемники, много повидавшие на своем веку, были поражены величием Децебала.
Воспользовавшись суматохой, оставшиеся в живых даки и жемайты ускакали в глубину темного ущелья. Они остановились, лишь когда место схватки осталось далеко позади.
Однако их переживания на этом не закончились. Стоило Гудрису и Айстису добраться до конца ущелья, как сверху кто-то набросил на них сеть.
— Конец! — только и успел воскликнуть Гудрис, падая с коня.
Римляне со всех сторон окружили пленников и в свете факелов стали разглядывать, кто им попался. О чем они разговаривали между собой, жемайты не понимали. Легионеры, торопясь, перерыли их вещи, ощупали одежду.
Внезапно обыск прекратился. Один из легионеров протянул другому, видимо старшему, какой-то предмет. Айстис заметил, что это был знак, подаренный Траяном.
Старший что-то прокричал.
Несколько легионеров подбежали и стали о чем-то расспрашивать жемайтов. Гудрис пытался ответить на своем языке.
Убедившись, что понять друг друга невозможно, легионеры помогли жемайтам подняться с земли, почистили на них одежду, вернули все вещи и оружие, привели коней. Предводитель римлян поклонился, приложив руку к губам, к сердцу, и указал в темноту, как бы вычерчивая линию:
— Рома…
Вскочив на коней, жемайты поскакали вперед не оглядываясь.
— Вот тебе и н'a, — сказал Гудрис, когда лошади перешли на более спокойный шаг.
Глава третья
ВЕЧНЫЙ ГОРОД