По следам Таманцева

Трахимёнок Сергей

– Меня об этом не спрашивали, да и беседы никакой не было. Меня нашел Граббе и взял к себе в охрану.

– Есть еще более странные обстоятельства. Человек, который привез вас в Севастополь, погиб. Ваш командир роты в Сталинграде – погиб.

Граббе, после того, как взял вас к себе, тоже погиб. Как вы можете это объяснить?

– Никак, – коротко и зло ответил Коловратов.

– Правильно, – почти дружелюбно согласился Попатенко. – Однако вам придется ответить еще на один вопрос. Куда вы исчезли на двадцать четыре часа перед последней операцией в прифронтовой полосе?

– …

– Но отвечать на этот вопрос вам придется уже в другом месте.

Попатенко встал, и тут, словно этого ждали невидимые соглядатаи, открылась дверь и вошли двое солдат с автоматами.

Попатенко поморщился:

– К чему этот театр. Мы с раненым выйдем во двор, пройдем к выходу, а вы уж потом с автоматами…

В госпитале был тихий час, и Коловратов с Попатенко подошли к машине с будкой никем не замеченными.

Пока один из конвойных бегал за его обмундированием, а затем относил халат, он сидел с Потапенко в будке. Потом следователь выпрыгнул наружу, а вместо него забрались солдаты с автоматами.

– Проваторов, – раздался голос Попатенко.

– Я, таш капитан, – отозвался один из конвойных.

– Будешь за старшего.

– Есть.

Коловратов

присмотрелся к своим конвоирам. Бритва еще не касалась их лиц.

– Давно на службе? – спросил он.

– Разговор-рчики, – прорычал Проваторов.

«И то верно», – подумал задержанный.

Между тем Коловратовым, который тянул срок с тридцать девятого по сорок первый, и нынешним, впитавшим опыт спецопераций в тылу и вне тыла врага, была огромная дистанция. Когда машину начало качать, в голову пришла интересная мысль: «Если при очередном качке придать телу дополнительное ускорение и перелететь на противоположную лавку, где сидел второй конвоир. Чуть придержать его автомат и ударить ногой Проваторова, а затем задавить второго конвойного?» И это должно получиться, поскольку начало его движения ни у кого из конвоиров не вызовет подозрения.

«Я тебе покажу, разговор-рчики», – подумал он с некоторым злорадством, и стал ждать следующей кочки или впадины на дороге.

* * *

Кто-то стучался ко мне. Я глянул на часы – половина девятого. Петрович обещал появиться в девять.

– Да-да, – отозвался я, чтобы они не подумали, что номер пуст, – сейчас открою.

Конечно же, я уснул только под утро, и спал не более двух с половиной часов.

Я открыл дверь. Передо мной стоял свежий, выбритый и пахнущий одеколоном Петрович.

Конец ознакомительного фрагмента.