По следу коршуна
Шрифт:
К сорока с небольшим он уже был старшим инспектором оперативного отдела и в звании капитан. А его брат близнец заимел туберкулез, который скоро перешел в рак легких. Об этом ему написала Наташка. У нее была уже своя семья и возиться с больным братом не хотелось. К тому же требовались дорогие лекарства. Нельсон помог. Теперь он жил в Москве. Приемные родители умерли, и ему не хотелось оставаться в Питере. По крайней мере, в столице у него были друзья и просто знакомые, с кем когда-то учился в университете. А там, в Питере, только работа. Нудная и со временем опостылевшая
В середине июля он неожиданно приехал на брянщину на новенькой темно-вишневой « Вольво» и сказал, что хочет забрать своего брата Николая с собой в Москву и поместить его в лучшую клинику. Старуха мать, спившаяся к тому времени окончательно, только прослезилась от такой трогательной заботы. Тут за Николаем ухаживать некому. У обеих сестер, семьи, дети, мужья, которые на дух не переносят бывшего тюремщика, к тому же еще и больного раком. И как хорошо, что Юрий решил позаботиться о брате, как две капли воды похожим на него. Вот только отощал немного братец на деревенских харчах. Но ничего, в столице отъестся. Москва – город богатый, сытный.
Поначалу, Юрий, как и обещал, поместил Николая в больницу на обследование. Но пролежал там братан всего две недели.
– Он умрет, – сказал обследовавший Николая врач. – Метостазы рака полностью поразили все левое легкое. Можно сделать операцию, но она, к сожалению, не спасет его. Слишком поздно.
– Но, что-нибудь можно сделать? – спросил Нельсон.
Врач отрицательно покачал головой.
– Не хочу врать и вас обнадеживать. Это безнадежный случай. И жить ему от силы полгода. Это при хорошем уходе за ним. При плохом, месяца – три. Хотите, мы оставим его у себя?
Нельсон стоял с задумчивым лицом, переваривая все, услышанное от врача. И на предложение доктора, ответил отказом.
– Нет, доктор, спасибо. Я его забираю домой, – сказал он.
Но поселил брата Нельсон не у себя, а на одной из квартир, услужливо предоставленной агентом пенсионером. Сам старичок на лето переселился на дачу и не хотел, чтобы квартира пустовала. За каждый месяц проживания, запросил всего-навсего три тысячи рублей. Смехотворная цена, если учесть, что квартира находится в центре города. Нельсон не стал посвящать старика, для чего ему нажна именно его квартира. Сказал, что для конспиративных встреч с агентами. И старик охотно уступил свое жилище, потому что сам был осведомителем.
Чтобы Николай не выходил из квартиры и не светился перед соседями, Нельсон забрал его одежду, сложив ее в сумку, которую потом увез с собой.
– Это еще зачем? – удивился Николай. Зашел в ванну, смыть больничную вонь, а когда вышел, одежды уже не было. Вместо брюк и старого пиджака с рубашкой, Юрий протянул ему домашний халат.
– Это для твоего же блага, – объяснил он. – Вдруг сорвешься, побежишь
Николай возражать не стал. Братан знает, что делает. А по квартире ходить можно, в конце концов и без одежды.
– Только ты, Юран, не прав, насчет выпивки. Я теперь в завязке. Болею, потому и не пью. Хоть ведро поставь бесплатно, капли не выпью.
Нельсон улыбнулся, похлопав брата по плечу.
– Может, оно и так. Может, ты и в завязке. Только мне спокойней будет так. Поэтому, извини, но одежда твоя пока останется у меня. А ты вот, лучше халат примерь. Ах, какой красавец. Как по тебе шит. Носи.
А через три дня, ближе к вечеру, Юрий пришел весь какой-то озабоченный. Николай, хоть и больной, а забеспокоился за брата.
– Чего случилось-то, Юран? – спросил, увидев его таким.
Юрий только рукой махнул. Сел за стол, закурил.
– Нет, ты скажи, Юран, – настаивал брат Николай. Теперь он делал уколы морфия себе сам. Спасибо братану. Позаботился. Снабдил болеутоляющим лекарством. После каждого укола боль отступала. Делалось легко. Тогда он мг нормально рассуждать и потому для брата хотелось сделать что-то хорошее, в благодарность за заботу.
– Да проблемка есть у меня одна…
Николай сразу изъявил желание, помочь брату в разрешении проблемы.
– Мочкануть, кого надо? Так ты скажи. Я помогу тебе. Мне терять нечего. Все равно кранты мне. Я ведь слышал, как ты в больнице с врачом разговаривал. Полгода. Три месяца. Все слышал. И если тебе надо помочь, можешь на меня полностью рассчитывать. Я ведь, твой брат.
Юрий едва не прослезился от такого участия.
– Нет, Николай. Мочить никого не надо. А вот если бы ты согласился поехать вместо меня, ключ передать?..
Николай захлопал глазами.
– Ключ передать? Только и всего?
Нельсон растроганно улыбнулся и пожал плечами.
– Пока, да. А там решим. По ходу дела, что да как. Так, как ты?
– Да я хоть сейчас, – охотно согласился Николай, но тут же спросил: – А сам-то ты чего? Боишься, что ли кого? Может, ему все-таки дать по бестолковке? А, Юран? Нет, ты скажи, если надо…
Нельсон почувствовал в словах брата беспокойство. А еще – подозрение. У любого нормального человека появилось бы оно. Вот появилось и у Николая. Не настолько он еще пропил ум, чтобы не понять элементарного. Юрий хочет заменить себя, им. И вот тут вкралось подозрение, зачем ему такая подмена? Потому и спросил он.
– Вот его фотография. Запомни, – показал Нельсон фотографию майора Туманова, после чего сжег ее в пепельнице.
– Упертый тип, – посмотрев в лицо майора, сказал Николай.
– Да. Упертый. А жена у него, – Юрий закрыл глаза и словно придавшись воспоминаниям, покачал головой. – Красавица. Я тебе ее как-нибудь покажу. Таких красавиц ты у себя в деревне не встретишь.
– Харишь, что ли ее? – догадался Николай про брата.
На лице Юрия появилась виноватая улыбка.
– В том-то все и дело. Только он об этом ничего не знает и знать не должен. Понимаешь, о чем я толкую?