По следу Саламандры
Шрифт:
Кантор толкнул дверь и вошел в приемную.
Его помощник Клосс — молодой номерной полицейский в штатском — приветствовал шефа вставанием и грохотом откидной доски бюро.
— Чудесный денек, не так ли? — сказал сыщик искренне и повернулся к вешалке, чтобы повесить на распялку пальто, водрузить сверху котелок, предварительно проверив, вытерта ли с полки пыль, и поместить зонт в корзину под вешалкой. Это он и проделал незамедлительно.
— Благодарение ветрам северных вод и южных, — ответил Клосс на приветствие. — Как прошла поездка, шеф?
— Разнообразно и занимательно, — ответил Кантор.
—
— И много чего произошло?
— Произошло самое страшное, шеф, — улыбнулся с хитрецой помощник.
— Что же?
— Ничего интересного.
— Да, для нашей работы отсутствие новостей — худшее, что может произойти, — согласился антаер.
Клосс продолжал стоять, что говорило о наличии других неотложных новостей.
— Ну, — нога об ногу снимая с туфель калоши, поторопил сыщик, — выкладывайте, что у вас там еще.
— Действительно, — признал помощник, — есть новости. Карло Бенелли отбыл сегодня ночью термопланом в Нэнт. Его подручного Шмидта с ним не было. Он отправился один. На этом наблюдение за ним прекратилось. Результаты наблюдения за истекший срок — в отчете.
— Одно только имя господина Бенелли обещает неприятные сюрпризы, — улыбнулся антаер.
— Я не знаю и не могу понять, как он связан с этим делом о беглеце и со смертью Хайда, но в том, что как–то связан, не сомневаюсь! — горячо проговорил Клосс, ночные подозрения которого к утру только обрели более твердую форму, а к этому часу уже звенели неколебимостью электрических кристаллов [19] .
19
Электрические кристаллы — либо янтарь, либо кварц. Словосочетание часто употребляется в источниках. Однако выяснить доподлинно, что именно это за кристаллы и почему они так себя ведут, не удалось.
— Если в деле фигурирует Карло, ни в чем нельзя быть уверенным, — сказал Кантор, — не зря же его прозвали Умником. Телефонируйте в жандармерию Нэнта и попросите отрядить команду для скрытого наблюдения за ним. Пусть встретят в порту при сходе с термоплана и ведут неотрывно. Да предупредите, чтобы отрядили самых опытных. Умник легко распознает наблюдение.
— А жандармерия Вольного Города будет с нами сотрудничать? — усомнился помощник антаера.
— Попросите их от моего имени. Они пойдут навстречу. Можете сказать, что это звено той же цепи, что и происшествие на гонках паротягачей. Нет! Лучше последнего им не говорите. Они могут проявить неуместное рвение. Пусть наблюдают и выявляют все его контакты.
— Да, шеф! Что–то еще?
— Потом телефонируйте в Рэн. Соедините меня с председателем милиции Уильямом Тизлом. Разговаривайте крайне почтительно. Можно даже подобострастно. Можете отметить вскользь, что в столице наслышаны о его заслугах и что народ, выбравший в председатели милиции такого человека, может не беспокоиться о безопасности и спокойствии. В таком духе.
— Трудный человек? — понимающе улыбнулся Клосс.
Эта улыбка заставила Кантора поморщиться.
—
— Простите, шеф!
— Чуть позже я нанесу визит главе управления. Пока все.
— Еще на ваше имя пришел конверт серой бумаги, доставленный воздушным судном. Имя отправителя не указано. Адрес отправителя: Замок Намхас.
— Вас что–то смущает?
— Отсутствие имени отправителя и официального названия учреждения, которое размещается в замке… Просто «Замок Намхас», это… это как–то вольно. Не официально.
— Волшебно. Интересные наблюдения.
— ?!
— И какие возникли идеи?
— Я…
— Нет, это не послание беглого Флая. Но письмо действительно неофициальное. Это доклад человека, которого я попросил лично присматривать за этим особым заключенным. И благодаря этому докладу, мне не понадобилось тратить время на то, чтобы посещать замок и осматривать следы.
Помощник антаера просиял.
Несвойственная ему озабоченность сошла с лица.
— Я не…
Кантор жестом остановил попытку что–то объяснить.
— Давайте конверт.
И антаер проследовал в свой кабинет.
Клосс некоторое время переводил взгляд с саквояжа сыщика, забытого на калошнице, на калоши, растерянно стоящие на полу в третьей позиции. Потом вышел из–за бюро, поставил калоши на положенное им место, вернулся за бюро и сел.
Кантор задумался о той роли, которую может играть в деле Умник.
Этот человек давно не давал покоя полиции. Он обделывал свои делишки виртуозно. Он говорит, пишет, встречается с людьми, угрожает и приказывает. Он выполняет задуманное так, как если бы полиции и судов не существовало вовсе. И всегда избегает даже намека на свою причастность к преступлению. Ни следов, ни доказательств, ни свидетелей.
Кантор считал Бенелли серьезным противником. Поэтому досадовал, что тот вмешивается в дело, и без того запутанное. Без этой личности все было бы куда проще. Но, может быть, это как раз шанс прижать–таки Умника.
В делах сложных, запутанных и чреватых опасностями люди, даже весьма умные, глупеют и дурачат самих себя. Может быть, именно такой час настал для Карло Бенелли?
Кантор всей душой желал, чтобы все было именно так. А уж он–то своего шанса не упустит. Кантору еще не приходилось напрямую помериться силами с Умником. Но он слышал весьма лестные отзывы о нем от коллег.
«Он, — говорили не без скрытого уважения, — завораживает и морочит, устраивает провокации, презирает вас и даже хуже — демонстрирует полное пренебрежение, тогда как полиция сбивается с ног, мечется и закипает от праведного гнева! »
Как прикажете бороться с таким противником?
Одно только вдохновляло: у Карло еще меньше времени, чем у Кантора. Выяснить бы, что он знает, и тогда, вполне возможно, удастся его опередить.
Еще вчера Кантор думал, что Бенелли интересуется только Хайдом, и его активность мало интересовала антаера. Но теперь, если он вылетел в Нэнт, все меняется.