По следу Саламандры
Шрифт:
Впрочем, тот, кто в надежде на недостойное преимущество был готов поставить саму свою жизнь в зависимость от линзы, которая не вовремя запотеет или загрязнится, не заслуживал уважения. Вольно же им было так считать.
И все же…
Сложные механические прицелы для стрельбы на дальние расстояния, снабженные устройствами быстрого учета поправок на ветер и движение цели, получили дополнительный импульс развития, когда соединились с тонкой и деликатной оптикой.
В конце прилавка
Его высокие сапоги сверкали стальными пряжками в два ряда. В пряжки были вставлены зеркальца с выпуклыми линзами.
Без сомнения, это приказчик, решил Флай.
Завораживало совершенно изумительное лицо этого человека. Узкое, с прямым тонким носом и губами ниточкой. Какой–то птичий, нарочито угловатый череп покрывали белокурые волосы, стянутые ремешком старомодных очков, теперь поднятых ко лбу, словно у человека лишняя пара глаз. Лицо в целом не то чтобы приятное, но живые, любопытные глаза делали его в чем–то неуловимо симпатичным. Что–либо сказать о его возрасте было затруднительно.
Он заметил Флая и тут же отличил его от немногочисленных посетителей, но не предпринял ничего, а только смотрел, наклонив голову. Изучал. Опытный глаз отметил клиента, пришедшего с особым заказом.
Флай направился к приказчику.
— Вы управляющий? — поинтересовался он, напустив на себя рассеянный вид.
— Я Криспин Коннелл, — представился тот, выходя навстречу. — Главный мастер и владелец мастерских и магазина. Впрочем, при моей повадке ваша ошибка простительна. Я долгое время управлял делами видного оптика Трейси Хартли из Рэна.
— Почтенная фирма…
— Весьма. Но вот уже пять зодиаков я держу свое дело, построенное по образцу моего учителя. И моя репутация уже не менее почетна.
— Мне говорили о вас самые лестные вещи! — польстил Флай, будто по рассеянности забыв представиться.
— Чем могу быть полезен, достойный господин? — достойный Коннелл поспешно дать понять, что вполне разрешает клиенту оставаться анонимным.
— Мне нужна консультация и помощь в деликатнейшем деле, — сказал Флай и протянул карточку оптика с автографом Илая.
Лицо Криспина Коннелла ничуть не изменило приветливого выражения. Ну разве что в глазах мелькнул голодный профессиональный интерес.
Он понял, что заказ будет действительно неординарным.
— Я немедленно провожу вас в мой кабинет, — сказал он с полупоклоном, не отводя при этом глаз от лица Флая, отчего его взгляд получился исподлобья, какой–то двусмысленный. — Там будет удобнее всего говорить. Мы обсудим ваше дело, и я решу, кому из мастеров его поручить.
— Чудесно. — Флай позволил себе искреннюю улыбку.
Он вдруг понял, что до этого момента не верил в успех.
А
— Юный Дин Кристи? — окликнул Коннелл молодого человека, который уже закончил с кулоном, но не торопился отдавать его клиентке, любезничая с ней и делая вид, что все еще проверяет что–то в своей работе.
— Да, патрон? — не без досады встрепенулся тот.
— Если вы закончили с заказом, замените меня за конторкой на некоторое время.
— Да, патрон! — юноша просиял и вскочил.
Похоже было, что и у него сладится дело сегодня. Хороший день.
Кантор вернулся к себе и застал там Хая Малькольма Лендера, скромно сидевшего на откидном сиденье для посетителей возле калошницы. Клосс возвышался над своей конторкой и что–то рассказывал Лендеру. Тот слушал.
По самой мизансцене Кантор определил, что его помощник скармливает сочинителю какие–то байки из жизни полицейских.
Кантор хмыкнул.
— Отправляемся, — скомандовал антаер. — Выходите и ждите меня в экипаже. Я должен еще кое–что сделать.
Он прошел в свой кабинет. Связался с дежурным по телефону и потребовал четверых номерных полицейских в свое распоряжение. Особо отметил, что люди ему нужны опытные и физически сильные, для наблюдения за домом и, буде такая необходимость возникнет, задержания преступника.
Затем он телефонировал мэтру Максимилиану.
Достойный мастер Всемур будто бы ждал у телефонного аппарата.
— Ваш необычный клиент, — после дежурных приветствий перешел к делу антаер, — очень меня заинтересовал. Хочу познакомиться с ним, если, конечно, вы находите возможным…
Разумеется, мастер находит это возможным! Ну почему бы нет? Да что там! Он и сам хотел это предложить.
— Я думаю, — сказал портной радостно, — что и его весьма заинтересует перспектива познакомиться с вами. С таким известным…
— Нет, — Кантор немедленно пожалел о содеянном.
Не следовало, видимо, ставить мастера в известность о своих планах.
— Я вас прошу никоим образом не подготавливать нашу встречу. Тем более что я могу опоздать, а это выйдет неловко. Я просто счел необходимым предупредить вас. Если дела отпустят, непременно нагряну и попрошу вас представить меня.
— Ну, разумеется, буду счастлив, — заверил портной, — а теперь прошу отпустить меня к моим делам. Я вот–вот воочию увижу результат своих трудов. И это, скажу я, совершенно великолепно.
Кантор позвонил своему другу Улле Рену.
— Дружище, — переждав громогласные приветственные вопли режиссера, сказал Кантор, — мне нужно срочно повидаться с Ораном Ортодоксом Мулером. По делам службы.
— А мне нужно срочно повидаться с достойным антаером Альтторром Кантором! — в тон ему ответил режиссер. — По делам моего неоспоримого гения и финансов господина Мулера. Сегодня?