По следу смеющегося маньяка. Ложная жертва. Крылья безумия

Пентикост Хью

Затем мы увидели Лауру. В такт бешеной мелодии танца ее дергал Тэкс Брэден, смуглый молодой человек, задававший вопросы на собрании в бальном зале. Было ясно, что она против воли втянута в эту лихую пляску.

Питер подошел и похлопал Брэдена по плечу.

– Убирайся прочь, старик! – ощерился Брэден. – Это наше личное дело.

Лаура схватилась за рукав Питера, словно за соломинку.

– Она нужна мне по делу, – сказал Питер.

– Оставь ее в покое, слышишь? – сказал Брэден. – Она достаточно настрадалась. Ей нужно немного развлечься.

– Позднее, – сказал Питер.

– Ну ладно, – весело сказал Брэден. – Я подожду тебя, куколка.

Мы с тобой сожжем дотла это «Логово» еще до наступления утра.

Питер подхватил Лауру под руку и привел ее ко мне.

– Они вдруг словно с ума сошли, – запинаясь, сказала она. – Что с ними случилось?

– Это своеобразный мятеж против порядка, – сказал Питер. – Им временно запретили уезжать отсюда, и они решили показать всему миру, на что способны. Вам удалось дозвониться до Нью-Йорка?

Лаура взглянула на меня:

– Вы ему все рассказали?

– Мы не можем скрывать этого, – сказал я. – Мы сказали также и Гарделле. Нам нужно как можно скорее его найти, дорогая.

Она кивнула.

– Мне не повезло, – сказала она. – Люди, с которыми я надеялась поговорить, придут на работу только в вечернюю смену, а это около семи.

Питер хмуро посмотрел на разудалую танцующую толпу.

– Я хотел бы побеседовать с двумя парнями, которые провожали Марту домой, пока все не напились до бесчувствия. Что, если тебе взять на себя Хедду, Джим? Ты ведь тоже знаком с ней. – Он объяснил Лауре, что мы надеемся услышать от Хедды.

Она смотрела на неистовых танцоров:

– Можно я пойду с вами, Джим? Здесь невозможно находиться.

– Конечно, не исключено, что вы мне поможете, – согласился я.

– Тогда пока, – сказал Питер и направился в бар.

Апартаменты Лэндбергов находились на этом же этаже. Мы с Лаурой пробирались сквозь шумливую толпу у стойки, где всем одновременно понадобился телефон. В конце короткого коридора я постучал в дверь. Здесь я провел с хозяевами отеля несколько вечеров. Гостиная, чьи стены украшены снимками Макса на темы горнолыжного спорта, застекленная горка, в которой хранились призы Хедды, огромный, отделанный камнем камин, где, казалось, постоянно горел огонь, была приятным местом.

Дверь открыл Джек Кили, ночной сторож. Он неприязненно посмотрел на нас.

– Миссис Лэндберг у себя? – спросил я.

– Кто это, Джек? – из глубины гостиной спросила Хедда.

– Мистер Трэнтер и с ним молодая леди, – сказал Кили, а затем обратился ко мне: – Слушайте, Джим, миссис Лэндберг не очень хорошо себя чувствует. Если это не очень важно…

– Входите же, Джим! – пригласила Хедда.

Кили пожал плечами и отошел в сторону. В камине ярко пылал огонь. Хедда лежала на кушетке напротив, скрестив руки, закинутые за густые белокурые локоны, обрамляющие голову. На маленьком столике рядом стояли бутылка скотча, кувшин со льдом и стакан. Возможно, она действительно не очень хорошо себя чувствовала, но я сразу понял, что мучается Хедда не от боли: она была полупьяной.

– Джек только что принес новую охапку дров, – сказала Хедда. – Спасибо, Джек. Это как раз то, что мне надо. – Кили вышел, притворив за собой дверь. – Кажется, там довольно весело, – сказала Хедда, не делая попытки переменить позу. – Здравствуйте, мисс Причард. Подтащите себе что-нибудь и присаживайтесь. Стаканы там, в буфетной, если вы оба хотите выпить.

Лаура опустилась на скамеечку для ног рядом с камином. Пляшущее пламя зажигало искры меди в ее темно-рыжих волосах.

– Мы пришли к вам за помощью, миссис Лэндберг, – сказала она.

– Вот

это номер, – удивилась Хедда. – Ко мне никто не приходит за помощью, разве что если в номере нет полотенец или водопровод не течет. Не порть мне удовольствие, Джим. Принеси стаканы.

«Приходится играть в карты, как они были разложены», – подумал я. Я никогда не видел Хедду в таком состоянии. Я прошел в буфетную и достал два стакана старомодной формы. Вернулся в гостиную, положил лед и приготовил два скотча со льдом. Один стакан я передал Лауре.

– Освежи мой, Джим, – попросила Хедда, протягивая мне свой стакан. Она не остановила меня, пока он не наполнился до краев. Затем подняла его в жесте тоста. – За самое пьяное пробуждение в мире! – провозгласила она и выпила.

Лицо Лауры побелело.

– Последний раз, когда я пыталась помочь, меня жестоко высмеяли. И вот, пожалуйста, – сказала Хедда.

– Однако вы говорите загадками, – сказал я, стараясь держаться непринужденно.

– Никакой загадки, Джим, дорогой, никакой загадки нет. Я пыталась помочь Максу. Я говорила ему, что нужно выставить эту противную Тауэрс. Но Макс не хотел ни с кем поступать грубо, у нас – никаких запретов. И вот вам результат.

– Мы пришли побеседовать с вами именно о Марте Тауэрс, – сказал я.

– Это не очень-то подходит для нежного слуха мисс Причард, – сказала Хедда, взглянув на Лауру, напряженно выпрямившуюся на низкой скамеечке. – Извините, дорогая. Кажется, я не подумала о вас, все только о себе. Вы потеряли сестру. Это ужасно. Мне следовало произнести несколько слов сочувствия. Но это было бы фальшью. Я как раз думаю именно о себе. Вы должны принять то, что приходится, и я тоже должна принять то, что приходится.

– Снова загадки, – сказал я, отпивая виски.

– Мы приехали сюда десять лет назад, и все наше имущество помещалось в багажнике подержанной машины, – задумчиво заговорила Хедда. – Всю жизнь у нас были очень скромные средства. Мы работали, пока наши руки не покрывались кровоточащими волдырями, – делали самую тяжелую физическую работу, чтобы привести это место в порядок. Над нашей головой все время висели огромные долги, они просто душили нас. И потом наконец мы начали получать отдачу. Нам оставалось только ворочать мозгами. Но у старого папы Макса сердце мягкое, как картофельный пудинг. Он никогда никому не может отказать. Ходит вокруг проблемы, вместо того чтобы решить ее. Вот какой у нас папа Макс! Год назад я говорила ему – насчет того, чтобы закрыть перед ней дверь… Но кажется, об этом я уже упоминала, да? Ну, если у вас есть магический шар, как у меня, Джим, вы можете увидеть в нем, что готовит вам будущее. Может, не завтра и не послезавтра, но постепенно и неотвратимо. Придут другие люди, люди другого типа. Теперь этот отель заполняет разношерстная публика. Он стал местом, где собираются все лодыри, бездельники, извращенцы и Бог знает кто еще. Вчера, когда умерли эти две потаскушки, умер и «Дарлбрук». Надеюсь, они попали в ад!

– Прошу вас, миссис Лэндберг! – дрожащим голосом воскликнула Лаура.

Хедда подперла голову локтем и с любопытством посмотрела на Лауру.

– Вы кажетесь хорошей девушкой, – сказала она. – Не обращайте на меня внимания. Вашей сестре не повезло. Я действительно сочувствую вам.

– Но не ей? – спросила Лаура.

– Ваша сестра, – холодно сказала Хедда, – подружилась с плохим человеком. Если в этой жизни вы пойдете не за тем человеком, вы можете опалить свои крылышки.

Она поставила стакан на столик и снова легла на кушетку.