По соседству с герцогом
Шрифт:
– Моя дорогая, это не соглашение. Это брак. Вы – моя жена. Вы будете делать то, что я велю.
Дейдре уставилась на него. На ком, по мнению этого большого увальня, он женился? Она сложила руки на груди.
– Я никогда не делаю то, что мне велят.
Девчонка повернулась и с некоторым удивлением посмотрела на Дейдре.
– Так же, как и я. – Затем повторила свое движение, взглянув на Брукхейвена. – Уволь ее прямо сейчас, папа. Я отказываюсь иметь какое-либо отношение к этому. – Потом тощие маленькие ручки скользнули в стороны. – Жена? Папа, ты женился на гувернантке?
Колдер
– Леди Маргарет, могу я представить вам новую маркизу Брукхейвен – и вашу новую маму.
Он не рассказал ни Фебе, ни Дейдре о своей дочери. На самом деле ребенок не был секретом. Просто она не слишком часто навещала его. Публика сочла уместным игнорировать ее существование в давнем скандале, и Колдер предположил, что он просто привык держать рот закрытым относительно Мэгги.
Но он также не хотел, чтобы ему отказали из-за нее. Мэгги не сумела удержать подле себя ни одну няню или гувернантку дольше, чем на несколько дней. Глубоко в душе Колдер начал бояться, что его дочь окажется всем, чем в конечном итоге оказалась Мелинда – своевольной, взрывной и склонной к беспокоящим приступам бешенства.
Нисколько не похожей на него.
Нельзя было просить скромную и спокойную молодую леди, подобную мисс Дейдре Кантор, взять на себя материнскую заботу о таком непослушном ребенке. Однако можно было обманом заманить ее в такую ловушку. А пока молчание все длилось, Колдер осознал, что сожалеет о подобном решении.
Мэгги уставилась на него широко раскрытыми от предательства и ярости глазами. Мисс – э-э, Дейдре, – стояла, впиваясь в него взглядом, в котором не было прежнего сбалансированного шарма и приятности. Колдер напомнил себе, что это была женщина, выращенная и воспитанная одной из самых злобных ведьм, с которыми он имел неудовольствие когда-либо сталкиваться. Не стоит позволять ей обнаруживать в нем хотя бы момент слабости.
На самом деле, явно не помешает продемонстрировать силу – что имеет вполне определенное преимущество, а именно положит конец этой мучительной сцене. Да, он должен был подготовить Дейдре. И он должен был, по крайней мере, намекнуть на что-то близкое к правде о Мэгги.
Но, черт возьми, что-то должно быть сделано, и он сделает это! Дела налаживались. У девочки без матери появилась новая мама. У Брукхейвена есть новая хозяйка. А у него…
Ему лучше действовать быстро, или две накаляющиеся женщины перед ним дойдут до точки кипения. Колдер авторитетно откашлялся.
– Миледи, вы возьмете леди Маргарет в свои руки и превратите ее в достойную молодую леди… – Но пока маркиз продолжал, у него появилось едва ощутимое чувство, что он сделал ошибку. – Вы будете делать, как я приказываю, или не будет никаких вечеринок, никаких балов, никаких выходов и ни единого нового платья до тех пор, пока вы не подчинитесь!
Воздух словно исчез из легких Дейдре. Он позволяет себе так разговаривать с ней – перед всем штатом прислуги? Каждый слуга Брукхейвена, от полного достоинства Фортескью до последней судомойки,
Кем, по его мнению, она в точности является? Что за образ составил маркиз о ней в своем сознании, который побудил его думать, что она проглотит такое оскорбление и склонится перед его волей?
Ее можно было бы убедить принять какую-то ответственность за ребенка, наняв подходящих учителей и все такое, найти правильную школу, но после такого Дейдре испытывала не больше желания застегивать туфли маленького чудовища, чем хотела прыгнуть в грязную Темзу!
Нет. Она избежала тирании Тессы вовсе не для того, чтобы обнаружить себя в другой клетке. Девушка ощутила, как ее позвоночник превращается в сталь, косточка за косточкой сковывается острыми, как меч и, вероятнее всего, презрительными взглядами прислуги Брукхейвена на своей спине.
Дейдре стянула перчатки точными, резкими движениями и с высоко поднятым подбородком уставилась на своего мужа.
– Милорд, если вы желаете именно так вести сражение, то можете взять свои вечеринки и свои балы и свои выходы и свои новые платья и засунуть их в вашу… – Она обнажила зубы. – В вашу заднюю комнату.
Девушка с большим достоинством повернулась к Фортескью.
– Я немедленно удаляюсь в свои апартаменты.
Взгляд Фортескью с минуту перебегал взад и вперед с нее на Чудовище Брукхейвена, а затем он решительно кивнул.
– Конечно, миледи. Пожалуйте сюда.
Дейдре отлично знала дорогу, потому что прожила в этом доме несколько недель, но хваталась за любую возможность заново выстроить отношения с прислугой. Господи Боже, сейчас ей очень повезет, если она получит от них хотя бы холодную воду для ванной, оставшуюся с прошлой недели!
Глава 5
Колдер стоял в холле и долго смотрел вслед своему дворецкому и своей новобрачной. Все пошло не так, как он планировал.
– Черт, теперь ты все испортил, папа. Она остается.
Колдер закрыл глаза, не заботясь о том, чтобы бросить взгляд вниз на головку со спутанными волосами рядом с ним.
– Нет необходимости быть грубой, леди Маргарет. Это не те выражения, которые используют приличные молодые леди.
Затем он пошел прочь от своей невесты и от своей дочери и от своих слуг – и от еще одного исковерканного свадебного дня.
Это уже становится привычкой.
Оказавшись в кабинете, маркиз закрыл дверь с таким ощущением, словно отгораживается от жуткого воющего шторма. В благословенной тишине он зашагал вдоль комнаты. Детали новой фабрики по производству бумаги, которую он строил, лежали развернутыми на столе, но Колдер обнаружил, что не в состоянии сосредоточиться на них. Вперед и назад, от камина к окну, его взгляд отсутствующе изучал прекрасный синий с золотом ковер.
Наконец Фортескью дважды постучал в дверь и вошел. Только Фортескью было позволено входить в кабинет, когда Колдер работал, и только из-за того, что чрезвычайно уравновешенный дворецкий обладал определенными манерами, которые не позволяли концентрации Колдера рассеиваться.