По светлому следу (сб.)
Шрифт:
– Произвел неотразимое впечатление на господина коменданта, – не улыбаясь, серьезно отвечает Азаров.
– Надеюсь, вы понимаете, лейтенант, что нам не до шуток, – хмурится Бурсов.
– А я и не шучу вовсе. Потом как-нибудь расскажу, при каких обстоятельствах это произошло. А сейчас имею задание коменданта лагеря ввести вас в курс дела.
По всему чувствуется, что Азаров веселый, может быть, даже озорной человек, хотя изо всех сил старается быть серьезным и официальным. Вынув из кармана пачку немецких сигарет, лейтенант предлагает их подполковнику и майору. Хотя им очень хочется
– Вам, конечно, интересно знать, что тут за лагерь, – продолжает лейтенант, пряча сигареты в карман. – Это не обычный стационарный шталаг, каких сотни на оккупированной территории. Чем же он отличается от других? Ну, тем хотя бы, что здесь одни саперы, и к тому же – только офицерский состав. Занимаемся мы тут своим обычным саперным делом – минированием. Да, минированием! Минируем танкоопасные участки местности с учебной целью. – Заметив ироническую усмешку в глазах своих слушателей, лейтенант Азаров повторяет, расчленяя слова: – Да, да, именно с учебной целью! Учим немецких саперов преодолевать наши минные поля.
– Немецких саперов?! – не выдержав роли беспристрастного слушателя, восклицает Бурсов.
– Я-то лично этого не делаю. У меня скромная роль лагерного старшины, а остальные учат их. Почему?… На это нелегко ответить. Это вы со временем сами узнаете.
– Что же они, духом, что ли, пали?
– Не все, но кое-кто приуныл, конечно. Плен, сами понимаете, не санаторий.
– И у них даже мысли о побеге не возникает?
– Тех, у которых такие мысли возникали, выводили перед строем на аппельплац и расстреливали. Повторяю – за одни только мысли об этом.
– И у всех были только мысли?
– Ну зачем же только мысли? Кое-кто пытался, и бежать. Тогда расстреливали не только его, но и каждого третьего из выстроенных на аппельплацу.
Бурсову хочется спросить: «А вот вы лично пытались ли?» – но он лишь вздыхает и отворачивается к окну,
– Вы, наверное, спросите, – раздумчиво, будто размышляя вслух, продолжает Азаров, – а тде же ваша офицерская честь, где советская совесть? Но для того чтобы нас осуждать, нужно прежде побывать в нашей шкуре… А такая возможность вам скоро представится.
Азаров, сидевший до этого на нарах против Бурсова, вдруг быстро встал и направился к выходу. Прикрыв за собой дверь и постояв немного возле барака, он возвратился и сел на прежнее место.
– И вот что еще не мешает вам знать,- продолжает он, не объясняя причины своего беспокойства. – Комендант этого спецлагеря, капитан Фогт, не общевойсковой офицер, а эсэсовский гауптштурмфюрер. И его помощник, унтер-фельдфебель Крауз, тоже фашист, шарфюрер. Это они специально для нас общевойсковую форму надели и заменили свои эсэсовские звания армейскими.
И снова пауза. Но на этот раз Азаров не выходит из барака. Прильнув к зарешеченному окну, он внимательно всматривается во что-то. Обернувшись, продолжает:
– И ведут они себя помягче, чем другие эсэсовцы. Фогт, конечно, хорошо понимает, что добром от нас большего можно добиться, чем жестокостью. Крауз же и не пытается притворяться добреньким. Он-то настоящий зверь, его лишь Фогт сдерживает. А в остальном тут у нас, как и во всех шталагах: и «кугель» –
– Да, и еще вот что имейте в виду,- помолчав, добавляет Азаров. – Охрану нашего лагеря несут эсэсовцы, а проволочное ограждение вокруг лагеря под электрическим током высокого напряжения.
– Это вы на тот случай, если мы вздумаем бежать? – усмехается Бурсов.
– Нет, так просто, на всякий случай.
Азаров хочет сказать им еще что-то, но прежде снова подходит к окну и лишь после этого шепотом сообщает:
– На вас у них особая надежда. Со слов прибывшего вместе с вами старшего лейтенанта Сердюка им известно, что вы крупные специалисты по взрывному делу, что вели какие-то эксперименты по детонации минных полей. Это их сейчас особенно интересует. Похоже, что они предложат вам продолжить тут эти эксперименты. Ну, вот пока и все. И считайте, что такого разговора между нами не было.
Он прикладывает руку к пилотке и поспешно уходит, а Бурсов с Огинским долго молча лежат на нарах, осмысливая сказанное Азаровым.
– А знаете, – произносит наконец Бурсов, резко повернувшись к Огинскому, – чем-то этот лейтенант мне понравился.
– А мне не очень. Хотя, в общем-то, все рассказанное им выглядит вполне правдоподобным. Немцы действительно используют советских саперов для различных военно-инженерных работ и даже для разминирования наших минных полей.
– Вы на меня не обижайтесь, Евгений Александрович, – кладет Бурсов руку на плечо Огинского, – но вы, по-моему, не очень разбираетесь в людях. Вот старший лейтенант Сердюк, например, вам понравился, а он уже все о вас немцам выложил, да еще, пожалуй, и присочинил кое-что…
Потом он слезает с нар и долго ходит по бараку, раздумывая над словами Азарова.
Ему не кажется странной откровенность лейтенанта. Подозревать в них предателей Азаров ведь не мог – их и самих предал Сердюк, сообщив коменданту спецлагеря Фогту об эксперименте обстрела минных полей артиллерийским огнем. Но почему капитан Фогт заинтересовался этим? Неужели и немцы считают возможным взрывать саперные минные поля артиллерийским обстрелом?
Конечно, для них такая возможность необычайно заманчива. В одном только корпусе, в который входила дивизия Бурсова, установлено около тридцати пяти тысяч противотанковых мин да свыше сорока пяти тысяч противопехотных. Они надежно прикрывали подступы к переднему краю корпусной обороны. Мало разве подорвалось на них немецкой техники?
Ну, а если бы артналетом можно было вызвать детонацию минных взрывателей? В одно мгновение любые минные поля полетели бы тогда к черту!
Бурсов знает по опыту, что при артобстреле мины взрываются лишь при прямых попаданиях. Но детонация взрывчатых веществ изучена очень слабо. Слишком уж много в ней неясного. Огинский, конечно, лучше его разбирается в этом – он специалист по теории взрыва, автор многих статей по вопросам детонации взрывчатых веществ.
– А не кажется ли вам, Евгений Александрович, что немцы тоже собираются проводить или, может быть, уже проводят обстрел минных полей артогнем?