По ту сторону границы
Шрифт:
Кроме Айюнар и Вадима внутри никого не было, водитель и охранник находились за перегородкой в кабине. Даут же был в патруле, что не могло не радовать Вадима, ибо переносить этого вечно подозрительного типа требовало чрезвычайных психических усилий. Опять же, зачем нам кузнец? Кузнец не нужен. Уж лучше Вадим проведёт время в пути наедине с Айюнар, что ему, безусловно, нравилось больше перспективы присутствия третьего лишнего.
– Люди всё меньше и меньше их используют для перехода через пустыню, да и вообще в жизни, - задумчиво
– Едят много? – усмехнулся Вадим. – У нас, в древности, когда царь хотел наказать жителей какого-либо поселения, отправлял им на содержание боевых слонов. Те объедали горожан буквально до нитки, так как требовали огромных запасов и воды и еды.
– Забавное наказание, - ответила Айюнар. – Наверняка у нас тоже было что-то подобное, ведь мы похожи гораздо сильнее, чем тебе могло показаться.
Что это сейчас было? Она словно прочитала его мысли на счёт того, считать ли их людьми в том смысле, в каком это принято на Земле.
– Но вообще, да, - продолжила она, - едят они действительно много и их содержание может, как это у вас говорят, влететь в копеечку, да?
– Да, - кивнул Вадим, - у нас есть такое выражение.
– Машины дешевле, - вздохнула она, - и быстрее. Хотя зачем куда-то спешить? Всё равно караваны ходят от одного оазиса к другому. Можно, конечно, проскочить один, а то и два, но это значительно повышает риск того, что в какой-то момент, не рассчитав собственные силы, ты окажешься посреди песков под палящими лучами солнца. А оно сейчас очень злое.
Айюнар, казалось, подверглась приступу меланхолии из-за неторопливого продвижения каравана. При этом она явно не выглядела сонной, как собственно и Вадим, что он тут же для себя и отметил.
Но последние слова его хозяйки напомнили ему, как она сам в попытке дойти до оазиса, чуть не превратился в иссушенную воблу. Риск, конечно, благородное дело, но хотелось бы, чтобы он не заканчивался мумифицированием.
– У нас, бывает, проводят гонки по пустыне, - вдруг взбодрилась Айюнар. – Участники реально рискуют жизнью, не все могут дойти до конца. У вас есть что-нибудь подобное?
– Бывает, - подтвердил Вадим, вспомнив про ралли Дакар и тому подобные соревнования. – Кстати, тоже гоняют по пустыням. Правда, там участники больше рискуют не от жажды или теплового удара помереть, а разбиться на большой скорости. Но желающие есть.
– Из-за денег?
– Из-за денег, - кивнул Вадим. – И престижа.
– Престижа? – оживилась Айюнар, похоже, это было новое для неё слово.
– Ну да, это что-то вроде авторитета, уважения в глазах окружающих.
– О! Понятно! Это у нас тоже любят.
Ночью не так жарко, как днём и каравану идти гораздо легче. Зной действительно спал, и иногда даже казалось, что налетал прохладный ветерок, но это, скорее всего, просто так ощущалось на контрасте с тем, что было днём.
Тонкая линия каравана продвигалась среди
Вадим уже видел её, когда ночевал в пограничном городке, но всё равно смотрел как заворожённый.
– Нравится? – поинтересовалась Айюнар.
– В моём мире ничего подобного нет. Есть Млечный путь, который видно в ясную ночь, но там, где я живу… - Вадим запнулся, - жил, он не такой яркий как на экваторе.
– Цветок ночи, - произнесла Айюнар, - так её называют.
В её голосе послышалась грусть, но такая, какая бывает, когда вспоминаешь, что-то хорошее, из детства.
– Если уж мне суждено учить ваш язык, чего я искренне желаю, то может быть, сообщишь, как на вашем языке будет «цветок ночи»?
Она отвлеклась от созерцания туманности и с хитринкой во взгляде посмотрела на Вадима.
– Айюнар, - ответила она.
Цветок ночи! Айюнар! Кто бы мог подумать! Интересно, что сподвигло родителей наградить своего ребёнка таким именем? Наверняка какой-нибудь очень романтичный момент в их отношениях. Или ребёнок был долгожданным, или вообще Айюнар родилась именно ночью, когда туманность проявилась на ночном небе во всей своей красоте. Или ещё что-то.
Ночное небо… Что-то не так. Вадим смотрел сквозь крышу вездехода на звёзды и внезапно понял, что именно привлекло его внимание. И это не была туманность, уже занявшая добрую треть неба. Он смотрел, как заворожённый и не мог поверить своим глазам.
– А…. – только и выдал он, показывая пальцем в небо.
Айюнар посмотрела туда, куда указывал Вадим. Там, среди множества звёзд была одна. Но она не висела на месте, как остальные, а неслась по бархату небосвода, словно издеваясь над остальными испускающими свет сёстрами: глядите, вы висите как приколоченные, я могу летать!
– Я хотела бы сказать, что это спутник, Вадим, но я не знаю, что это такое, - провожая улетающий огонёк взглядом, произнесла Айюнар. – Я знаю, что в твоём мире, вы покоряете Великую Пустоту, и те из твоего народа, кто построил тот город, из которого ты пришёл, планировали и запустить спутник, чтобы лучше изучить наш мир. Но они не успели.
– То есть вы не летаете в космос? – искренне удивился Вадим. Уж очень это контрастировало с теми технологиями, работу которых он успел уже здесь увидеть.
– Космос, да, - ответила Айюнар, - именно так вы называете Великую Пустоту. У нас есть летательные аппараты, Вадим, но нет, мы так и не вышли за пределы нашей атмосферы.
– И даже не делали попыток?
Айюнар задумалась.
– Знаешь, какие-то разговоры то и дело по этому поводу возникают, но по-настоящему до дела так никогда и не доходило. Даже не знаю, почему. Может быть, всё дело в том, что мы не испытывали в этом большой необходимости.