По ту сторону границы
Шрифт:
Их головы были гладко выбриты, но позади с затылка свисали стянутые полосками ткани или кожи хвосты. Но такие причёски были далеко не у всех, некоторые были просто бриты наголо.
Зато лица… О, эти лица и эти взгляды! Такое ощущение, что они подобно их дертейям видели в двух идущих мимо людях просто кусок мяса на ногах. Картину дополняло то, что лица их были буквально забиты татуировками или расписаны краской, в свете факелов толком было не разобрать.
У кого черными, у кого белыми, у кого и теми и другими, и ещё красными – линии и узоры, нанесённые на лицо, делали их образ по-настоящему незабываемым.
Айюнар
Чувствовать себя пешкой, от которой ничего не зависит, Вадиму не нравилось категорически. Более того, чем ближе они подходили, тем больше он ощущал себя бараном, которого тащат на убой.
Наконец они остановились, а группа спешенных кочевников, до того стоявших к ним спиной, обратила на них свои взгляды.
В этот момент из-за их спин появился Даут.
Глава 12. Свой человек
Солнце, как обычно, жарило на улице во всю свою солнечную силу, что заставляло по возможности укрываться под крышами и навесами. Хотя, сейчас ещё ничего так было, терпимо, вот пару лет назад оно стало палить так, что градусник периодически показывал все пятьдесят градусов по Цельсию, и начинала плавиться пластмасса, из-за чего пришлось пересмотреть снабжение и тактико-технические характеристики вооружения и техники.
По сравнению с этим даже Ангола в апогей лета выглядела как курорт с умеренным климатом. Потом опять стало более-менее приемлемо, солнце уже не жгло так нещадно, но всё равно приходилось изводить килограммы крема, чтобы не обгореть.
Хорошо, хоть в период активных боевых действий было не так жарко, скорее как в африканской саванне в период засухи, или в Сахаре. Да, пожалуй, Сахара наиболее близка к тому климату, который можно наблюдать здесь. Остаётся только удивляться, как здесь вообще может кто-то выживать, но ведь живут же! И животные, и какие-то растения, и… местные.
Что-то не то происходило с климатом. Что-то, о чём умолчали местные, и было абсолютно непонятно, что с этим делать и чего ждать дальше. Информации катастрофически не хватало, как и специалистов. Но даже тех, которых удавалось сюда заманить (кого посулами, кого , а кого и угрозами) констатировали одно: нужна информация глубиной хотя бы в несколько десятков лет, а ещё лучше веков. Текущие наблюдения – всё равно, что делать вывод о климате Якутии, наблюдая за погодой в течение июля месяца.
На какие выводы тогда можно будет рассчитывать? Что Якутия – самое жаркое место на земле? Конечно, это было бы неправильным. Поэтому оставалось пользоваться сущими крохами информации, добытой ещё несколько лет назад, ещё до подписания Договора и копать и копать на подконтрольной территории, которая была весьма и весьма ограниченной.
Но это была меньшая из проблем.
Массивный кондиционер мерно гудел, вырабатывая спасительную прохладу. Однако
Ну и пить, пить и пить. Схватить тепловой удар или обезвоживание при таком климате можно было на раз-два! Но с умом, а то, всё выпитое тут же выходило из организма вместе с потом. Больше всего в этом плане помогал опыт средне-азиатских народов.
Однако, всё усугублялось минимальной влажностью, из-за чего забытое на скамейке яблоко могло скорее превратиться в сухофрукт, чем привычно сгнить.
Дверь с табличкой, на которой указана должность и Ф.И.О. его хозяина, за дверью рабочий кабинет.
Стол, стулья, пишущая машинка, сейф, красное знамя в углу кабинета. На письменном столе лежат аккуратно сложенные стопки бумаг и дискет. На стене – портрет Дзержинского в строгой рамке, но это была традиция, от которой командование никак не хотело отказываться, хотя именно здесь она была совсем не обязательной. Если бы его здесь не висело, то никому бы ничего за это не было.
Кроме бумаг и дискет на столе стоял, потрескивая, IBM PC, один из тех, что окольными путями были привезены в СССР. Ну и сюда тоже старались притащить всё самое лучшее, куда же без этого. И если это лучшее оказывалось произведено идеологическими противниками, то почему бы и нет. Было бы глупо ими не воспользоваться. Тем более, что на их основе планировалось сделать свои разработки.
В дверь постучали.
– Войдите! – отозвался человек в военной форме с генеральскими погонами.
В кабинет вошёл полковник Смирнов, встал по стойке смирно и взял под козырёк, после чего снял кепи и вытер рукой пот со лба.
Генерал-майор Евстафьев заложил карандашом страницу в объёмистом документе и посмотрел на вошедшего. Тот, в свою очередь, без дополнительно разрешения перешёл в режим «вольно».
– Что читаешь, Миша? – полковник взял стул и сел напротив, по его вспотевшему лицу было понятно, что он только что с улицы. Протянул руку и с шипением налил себе стакан газированной воды из стоящего тут же сифона. С жадностью выпил, струйки воды стекали по уголкам рта и капали на полевую форму.
– Как будто не видишь! – генерал отложил в сторону толстую, листов на сто пачку бумаги. – Договор перечитываю, чтоб его! Как мы вообще могли такое подписать, не знаешь?
– Завязывай с этим, - дружелюбно произнёс Смирнов. – Я тебе сколько раз говорил, что тогда это было наилучшее решение. Тем более, что другая сторона считает его таким же невыгодным для себя, как и мы. Хотя, если подумать, то почему невыгодным? Мы, как минимум сохранили, свои позиции, а это уже не мало. Граница, как говорится, на замке, торговля идёт.
– Компромисс, Стёпа, вещь довольно хреновая вообще-то, - возразил генерал. – В результате компромисса ни одна сторона не получает того, на что рассчитывает. В результате напряжение растёт и может вылиться в очередной конфликт, в котором одна из сторон попытается достичь, как минимум, изначальных целей.