По ту сторону грусти
Шрифт:
– Которого?
– Прокурора.
– Ты что, Леся! Я его не узнал, чес-слово. Ну просто не думал, что он может тусоваться у тебя во дворе.
– Всё возможно, друг мой, всё возможно!
– Ого. Леся, если ты причастна к тому, о чём пишут "Свободные новости", быстро выкладывай!
Её рассказа с лишком хватило на дорогу до кафе.
– Поздравляю!
– восхищённо выдохнул капитан.
– Это уж точно, не в нашем ящике сидеть. Это всё наши грибы протухшие виноваты. Ты просто рано вылезла. Потом-то и у нас подобные умения оценят.
– Уже ценят, только в другом
После шуток про жалованье и кутёж они уселись за столом у самого окна. Поднялся ветер, и мелкие волны лизали стекло, обнажая улиточную зеленовато-жёлтую плоть.
– Как же хорошо, что мы встретились, - повторил Батура, отхлёбывая принесённый эль.
– А то только переписка про Союз, и всё - даже не знаю, чем живёшь.
После визита в Москву и отхода от шока у него оформилось новое увлечение: история СССР. Алеся и Влада рассказали ему с максимальной откровенностью, из какого мира прибыли, а потом подсунули книги. Он проглотил эти монографии, как фантастическое чтиво. Просто проникся, и всё тут: настолько необычно и увлекательно показалось ему читанное. С другой стороны, и девочек стал понимать лучше: даже рождённые после, они несли в себе черты если не эпохи, то наследия. Грубая, зримая реальность мешалась со сферами гипотетического и мифологического. Они с Алесей обсуждали Советский Союз так, как другие обсуждают популярный фэндом: "Игру престолов" или вселенную Marvel.
Алеся коротко, но ярко, рассказала о своих недавних делах, постоянно пошучивая, в основном о работе. Капитан расслабился, в том числе благодаря элю. "Да какая там депрессия, заработался человек". И она очень естественно свела разговор на любимую тему.
– Ты про Афганистан читал?
– Ну.
После этого она открыто изложила ему историю о визите Андропова и запросила версии: кто бы это мог быть и кому это нужно?
Батура ничего не подозревал. Ему казалось, что её увлечение Андроповым - тоже фэндом. А мало ли какие чокнутые фанаты бывают, ну подумаешь!
Всё-таки солдаты детски просты.
А она с тоской прислушивалась, как бродят внутри несозревшие и уже гниющие догадки, отравляют подозрения. Как только она начала сотрудничать со следствием по делу магнатов, в мозгу холодным светом замерцала догадка: уж это-то не целительская самодеятельность, это - её специализация; неужели и в деле о покушении нельзя найти виновного?
Капитан и не подозревал, что для неё этот вечер стал отчаянной попыткой мозгового штурма. Вот именно. Она снова использовала своего друга, и в очередной раз убеждалась: есть все предпосылки, чтобы произнести мысленно детски простую, но фатальную фразу: "Я плохой человек". Потому что хорошие люди ценят других ради их самих, а не ради выгоды. А она иногда обнаруживается даже в развязной непринуждённой болтовне - впрочем, именно в мутной разговорной воде люди её профессии моют золото данных.
– Я тебе говорю, есть одна нация, очень древняя и искушённая в ядах!
– Жидо-масоны отметаются, кто про них помянет, тому глаз вон.
– Какие там жидо, какие масоны. Китайцы! Ты вспомни про конфликт, да и вообще, в Афгане все моджахеды, что не местные, были китайскими
– Дима, это всё может быть доказано, но чует моё нутро, что это чушь, - морщилась Алеся.
На самом деле ей было неприятно, что она на пятом курсе никак не могла всё это запомнить даже в общих чертах, у неё этот материал уже лез из ушей - а тут свежий человек, да ещё из другого мира, усваивает его играючи! Просто потому, что счёл это увлекательным.
А она так и не могла ничего толком усвоить, потому что металась и паниковала - факты из неё вываливались обратно, как небрежно впихнутые в тесный шкаф. Её гораздо сильнее притягивали удручающие медицинские описания: она внутренне билась и доводила себя до слёз, но не могла сдержаться - не могла перестать заглядывать в пропасть...
– Дим, ну вот самое очевидное - это местные пуштуны. Совки у них просто в печёнках сидели, шагу не давали ступить...
– Да, но потом! А это всего лишь восьмидесятый!
– Ну и что? Всё равно враги, хотя бы потенциальные.
– Немного недотягивает. Хотя сама по себе мысль, каково это, грохнуть визиря шурави, - красота. Есть ещё очевидная версия - американцы. Только не говори слово "попса".
– Попса лютейшая!
– Ну вот... А ведь это очень вероятно!
– Да там уровень безопасности был, ты что. Разве что через своих. Но я вот не знаю, могли бы свои или нет.
Хрестоматийная мифическая версия со Щёлоковым отпала сама собой, не успев оформиться. Во-первых, ну не всех же собак на него вешать, а во-вторых, хронология не совпадает: визит в Афганистан состоялся в начале 1980-го, а открытое противостояние с МВД началось с инцидента 26 декабря того же года, когда майор КГБ был убит в метро.
Когда был допит второй бокал бельгийского вишнёвого, Алеся снова замолчала. Уперев подбородок в сложенные мостиком пальцы, она начала рассеянно смотреть, как зажигаются в кафе огни, по очереди освещая мачты, снасти, приборы.
Ей снова становилось грустно: она ничуть не приблизилась к разгадке. Её просмотры и медитации ничего не давали. Она корила себя, что всё истратила на профанное копание под каких-то богачей. Хотя ведь есть же ей что-то надо, да ещё прикрывать наготу, какой бы она ни была прекрасной! И коммуналку платить. И интернет. И налоги. А проработка всех этих догадок - полный пшик. Одна только путаница и перегрев.
Она запустила пятерню в волосы и сжала горсть, словно хотела вырвать клок. Начиналось лёгкое головокружение.
– Леся. Только что ты была нормальная. Что уже там выплывает? Из глубин подсознания, я хочу сказать.
Она едва сдержалась, чтоб не запустить в него вилкой. А был бы полон наслаждения этот детский, обидно-неадекватный жест. Но всё-таки не стоит. Не надо. Она шумно выдохнула с кошачьим шипом. Всё, что она сейчас скажет, прозвучат ужасно. Ладно.
– Дим, спасибо тебе за вечер, спасибо, что заехал вообще. Но есть вещи, о которых я б не хотела говорить. Спроси Владу, если вы сейчас общаетесь.