По ту сторону штор
Шрифт:
После приготовлений на завтрашний день я наконец вернулся в свою постель, с которой так жестоко расстался этим утром, чтобы погрузиться с головой в пучину сновидений. Нужно выспаться, завтра тяжёлый день. Завтра снова меня ждёт учёба в колледже вместе с остальной рутиной будних дней. Да, нужно выспаться.
***
Первое, что пришло, – это боль. Сильнейшая головная боль, которая волной нахлынула на меня. Затем, через секунду, вернулся слух, но я в тот момент, наверное, всё бы отдал, чтобы он не возвращался, так как по ушам тут же ударил женский
– Дени-и-и-ис!!!
Я резко сбросил с себя одеяло и приподнялся на локтях.
– А?! Что? – пробормотал я, не понимая, что происходит.
Глаза отказывались открываться, но, через силу всё-таки заставив их это сделать, я увидел, что справа от моей кровати стояла мама и смотрела на меня безумными красными глазами. Чёрные волосы её были взъерошены, что придавало ей вид самой настоящей колдуньи.
– Мама, ты чего? – потирая глаза, спросил я, а затем посмотрел в окно. За ним, что удивительно, было ещё темно. – Не рано ли вставать? Темень же ещё!
Она молчала, продолжая смотреть на меня так, будто я в чём-то провинился, и под гнётом этого взгляда мне стало неловко. А вдруг я на самом деле сделал что-то вчера, о чём сейчас не могу вспомнить?
Пауза затягивалась. Я уже было хотел прервать молчание хоть каким-то вопросом, но мама меня опередила:
– Куда пора? – крикнула она. – Как я вообще здесь оказалась?
Сонливость моментально прошла, глаза раскрылись шире, сердце застучало чаще. Я понял всё моментально – у неё приступ.
«Не зря у меня какое-то странное чувство возникло, когда мы гуляли», – подумал я.
Я вскочил с кровати и принялся надевать на ноги носки, которые, пока я их не схватил, валялись на полу. Руки дрожали, так что вышло у меня это не очень удачно – на правой ноге пятка носка ушла в сторону.
– Мам, послушай, – начал я и выставил руки вперёд. – У… у тебя снова приступ, т-ты снова забыла последние несколько дней. Ты помнишь про свою болезнь? Ты про неё помнишь?
И вдруг мамин взгляд изменился, возбуждённость мигом прошла, и на её место встала… отрешённость. Она перестала обращать внимание как на меня, так и на мои слова. Вместо этого мама стала обходить заворожённым взглядом мою комнату. Выглядело так, будто она первый раз видит человеческую спальню в принципе.
– Да… помню, – почти шёпотом сказала она, затем продолжила чуть громче: – Но… я давно уже вылечилась, и… у меня какое-то странное чувство, – мама зажмурилась и, кажется, попыталась сконцентрироваться на своих чувствах. – Знаешь, такое чувство… безмятежности.
И тут её глаза раскрылись шире, её вновь возбуждённый взгляд направился на меня.
– Я поняла. Поняла, что это. Это… всего лишь сон…
Я глубоко вздохнул, затем тяжело выдохнул.
– Нет, мама, это не сон. Тебе просто кажется, что это сон. После приступа всегда так!
Однако мама не обратила на мои слова никакого внимания и продолжила:
– Это сон. И… я будто… сама не своя.
Наступило молчание. Через несколько секунд мама медленно перевела взгляд с пола на меня и… улыбнулась.
«Что с ней такое? Мама бы себя никогда так не повела… даже в забывчивости. Я уверен», – подумал я, после чего сказал:
– Мам… ты больна, понимаешь? Тебе нужно успокоиться, я сейчас…
– Я… теряю контроль над собой, – сказал она, перебив меня. – Я держалась, крепко держалась, но сейчас мне не за что ухватиться, и чьи-то цепкие лапы утаскивают меня прямо во тьму, – она встала с постели, пошла на меня. – Я… больше не могу, хи-хи, сопротивляться, и из тьмы мне шепчут… что я могу спасти тебя. Я могу… вернуть тебя под своё крыло и спасти, но для этого… я должна убить твой образ. Я должна убить твой образ… во сне.
Её слова повергли меня в шок. Что происходит? После приступа… такого не должно происходить. Мама бы… ни за что такое не сказала.
– Мам… Т-ты… ч-чего это? Это же я, твой сын! – произнёс я.
– Мама? – произнесла она, после чего остановилась, и её рот вновь растянулся в зловещей улыбке. – Поздно мамкать, сопляк. Я её отражение в разбитом зеркале. Хочешь поиграть, Денис? Я любила играть в детстве в салки!
После этого по моей голове и по моему сердцу тут же ударила нахлынувшая волна адреналина… и я побежал. Побежал так, как не бегал никогда. Сзади раздавался зловещий смех, который с каждой секундой становился всё громче и громче.
«Она меня догонит! Я не смогу…» – пронеслось у меня в голове.
Было так страшно, что иногда хотелось просто взять и остановиться, чтобы покончить со всем этим и не испытывать больше страха. Но вместо это я переборол отчаяние в себе и все свои оставшиеся силы потратил на последний рывок в зал. Забежав в комнату, я тут же запер за собой дверь и отступил на два шага.
– Открывай, чёрт тебя дери! Открывай, тебе говорят! – кричала мать, стуча со страшной силой в дверь.
Сердце пыталось вырваться из груди, а виски пульсировали так учащенно, что, казалось, готовы были порваться.
– Ты думаешь, что сможешь избежать наказания, крысёныш? Тебе всё равно не сбежать от меня!
Мама начала царапать дверь ногтями, и по моим ушам ударили неприятные, режущие слух звуки. Секунд через пять мама зловеще рассмеялась и произнесла:
– Это всего лишь вопрос времени, когда ты окажешься у меня в руках! Всего лишь вопрос времени! А когда я тебя поймаю, о-хо-хо, ты за всё заплатишь, мелкий паршивец! Да-а-а, за всё-ё-ё!
В глазах помутнело. Откуда-то – казалось, из изнанки мира – продолжали раздаваться противный скрежет и ужасный загробный крик «Открывай!».