По ту сторону снов

Гамильтон Питер Ф.

Слваста испытал странное чувство, когда увидел в избирательном бюллетене собственное имя. Вот он, прыжок в пропасть, подумал он; после этого не будет пути назад. Он не чувствовал в себе решительности – еще одна причина, по которой он хотел, чтобы Бетаньева очутилась здесь. Ему стало стыдно перед ней за свои жалкие сомнения. Слваста закрыл глаза и увидел лицо Ингмара.

«Я был слаб раньше. Но больше я не буду слабым».

Слваста поставил крестик, отмечая свою партию. Он сильно надавил карандашом, оставив отчетливую темную отметку, которую невозможно оспорить.

Мир снаружи казался чересчур обычным для такого важного дня. Яркий солнечный свет лился с небес. Выйдя из зала, Слваста ощутил на лице тепло

солнечных лучей. Несколько высоких облаков плыли в сапфировом небе над столицей. Когда Слваста двинулся по проспекту Футскрей, он увидел мужчину, сидящего на скамейке, откуда открывался прекрасный обзор на вход в зал. Он был там, когда Слваста еще только шел голосовать. Обычная одежда, обычные черты лица. Мужчина ненавязчиво читал газету. Его вроде бы не окутывал плотный полог, но от него исходило легкое ментальное впечатление незначительности. Крошечная телепатическая подсказка: не обращайте на меня внимания. Подкладка мыслей, практически незаметная – если только вы не старались ее рассмотреть.

Слабая улыбка тронула губы Слвасты, и он огляделся вокруг экстравзглядом. Ну конечно, на дымовой трубе сидела мод-птица. Ее зоркие глаза смотрели на проспект Футскрей, передавая всю информацию скрытому владельцу птицы.

«Значит, вы боитесь нас, – подумал Слваста, проходя мимо наблюдателя и старательно игнорируя его. – И правильно делаете».

4

Оглядывая зал заседаний совета Налани, Слваста не был уверен, что они одержали такую уж большую победу. Зал имел довольно стандартную планировку и обстановку, обветшавшую от времени и удешевленную поколениями унылых советников. Те члены совета, которые соизволили явиться, сидели в ряд на длинных скамьях, лицом к трибуне, откуда мэр управлял происходящим. Потемневшие от старости деревянные панели на стенах усиливали общее мрачное впечатление, а стеклянный купол посередине крыши едва пропускал свет – настолько он помутнел от грязи. Городской служащий передал Слвасте экземпляр текущей финансовой отчетности совета. После одного из самых удручающих часов своей жизни, проведенных за чтением, Слваста поражался, как совет вообще смог себе позволить расходы на печать этого отчета.

Бетаньева и Кулен сидели вверху, на галерее для публики, вместе с более чем сотней сторонников «Демократического единства» и несколькими репортерами газет со всего города. Слваста подмигнул Бетаньеве в тот момент, когда секретарь округа открыл собрание. Первым пунктом шло назначение нового мэра. Из семнадцати мест четырнадцать принадлежали «Демократическому единству», всего два – «Гражданской заре», и одно досталось независимому кандидату, проводившему агитацию за улучшение дорог. Брайана-Энтони выдвинули на пост мэра. Собрание единодушно проголосовало «за». Брайан-Энтони вышел к трибуне под громкие аплодисменты и одобрительные выкрики с галереи. Ему передали мантию с меховым воротником и тяжелую золотую цепь – символ должности. Затем он был приведен к присяге как преданный и верный подданный Капитана. Он произнес клятву без тени иронии.

– Молодец, – пробормотал Слваста себе под нос.

Брайан-Энтони прекрасно подходил на роль официального главы. Он был горячим энтузиастом их дела, пусть иногда и высказывался против власти чересчур радикально, особенно после нескольких пинт пива. Но сегодня весь вечер он оставался трезв как стеклышко – Хавьер за этим проследил.

Собрание продолжилось в соответствии с намеченной повесткой дня. Последовала раздача портфелей новым районным советникам. Слваста получил назначение отвечать за техническое обслуживание сети канализационных и сточных вод (что дало ему доступ к большому количеству информации о водоканалах) и второе назначение – заботиться об общественных деревьях. Брайан-Энтони даже милостиво назначил одного из советников

«Гражданской зари» отвечать за лицензирование кэбов в районе.

Затем были дебаты по счетам. Пять советников от «Демократического единства» выступили с осуждением финансового состояния, в котором предыдущий совет сдал дела.

– Мы фактически банкроты, – возмутился один из них.

После этого оба советника от «Гражданской зари» демонстративно покинули зал под насмешки и крики сторонников «Демократического единства» на галерее для публики.

Для проверки финансов и имеющихся возможностей их восстановления было решено сформировать специальную целевую группу, которая представит совету отчет через неделю. Слваста оказался одним из пяти членов целевой группы. Он с трудом удерживал панцирь достаточно прочным, стараясь не выдать свое волнение.

– Теперь я предоставляю слово желающим, – сказал Брайан-Энтони.

– Я хотел бы внести предложение о моратории на выдачу лицензий, – произнес Джерил.

Толпа в галерее для публики оживилась. Слваста держал непроницаемыми лицо и мысли, а внутри молился Джу, чтобы Джерил не облажался. Они потратили предостаточно времени, рассказывая ему, как себя вести.

– Я представляю район с большой долей… э-э… безработных, – продолжил Джерил, нервно озираясь. – Семьи живут в условиях… э-э… трудностей, о которых понятия не имеет никто в районах, где селятся богатенькие. Для бедняков никто ничего не делает. Шерифы жуть как придираются, если кто-то из нас, ну, там, затянет с выплатой за аренду. Городу на нас начхать. Ну, а вот мне есть до этого дело, понимаете, ведь я взаправду знаю, что такое трудности… э-э… Так вот, меня избрали в помощь беднякам, и это то, что я буду делать, и неважно, чьи личные интересы будут затронуты.

Джерила приветствовали парой громких возгласов с галереи. Слваста подумал, что следовало дать ему речь покороче. Этот человек был не лучшим оратором и явно мало репетировал.

– В свете мною сказанного, господин мэр, я настоятельно призываю совет поддержать мораторий на выдачу лицензий на вновь приобретенных модов в нашем районе. Только когда у нас будет полная занятость людей, можно будет рассмотреть вопрос о выдаче новых лицензий.

Они еще не просекли, в чем дело. Слваста ухмыльнулся про себя, разглядывая непонимающие и озадаченные лица в галерее для публики. Единственной, кто улыбался, была Бетаньева. Именно она обнаружила общегородской закон, который гласит, что вам нужна лицензия на владение модами и содержание их и каждый район отвечает за применение этого закона в своих границах.

Закон ввел Капитан Эфраим две тысячи пятьсот лет назад, когда моды были менее распространенными, чем сегодня. Закон никогда не отменяли, но, по мере того как моды использовались все шире, плата за лицензию постепенно снижалась под политическим давлением со стороны стойл формовщиков, торговцев и большинства домовладельцев, пока в конечном итоге затраты на сбор этой платы не стали значительно перевешивать собранные деньги. Закон остался в качестве исторической диковины в книге уложений вместе с другими подобными реликтами вроде налога на подковы на площади Броклейдж или цветочной десятины на проспекте Тейлор.

По словам Бетаньевы, существующий закон – особенно такой древний, как этот, – в принципе невозможно оспорить юридически. Совету оставалось только выполнить свой долг и обеспечить соблюдение закона. И, поскольку ни у кого не имелось лицензии, следовало установить лицензионный сбор и заставить людей получить лицензии на модов, которые у них уже были. Собранные деньги решат финансовые проблемы района Налани одним махом – разумеется, при условии, что их удастся собрать. Однако множество безработных будут рады получить работу сотрудника по регулированию лицензий, особенно когда их станут поощрять ячейки и профсоюзы.