По ту сторону тени
Шрифт:
— Нет, черт возьми! — воскликнул Люк, и Кайлар видел, что юноша говорит правду.
— Тогда я кое-что для тебя сделаю. Во-первых, знай, что ты никого не убил, и сестра умрет не от нанесенных тобой ран. Во-вторых, послушай добрый совет: найди лучшее применение своей жизни и попытайся стать путным человеком. И в-третьих, я избавлю тебя от зрелища, которое преследовало бы тебя до конца дней.
— Что? — не понял Люк.
Кайлар ударил юношу по голове, и тот упал на пол как подкошенный, а Кайлар взял его окровавленные руки в свои. Потом он
— Что ты делаешь?! — воскликнула пораженная ужасом королева.
Кайлар надел на лицо маску судьи.
— Я пришел за тобой, Тэра. — Ка'кари снова проник в его кожу.
Королева в ужасе закричала, а он схватил Тэру за волосы и поднял на ноги. Потом вонзил кинжал Тэре в плечо, а свободную правую руку прижал к кровоточащей ране в животе. Размазав кровь по лицу, Кайлар вытащил кинжал из плеча Тэры. Он стоял за спиной королевы, используя ее в качестве щита, который заслонит от ворвавшихся в комнату гвардейцев. Королева молила о пощаде и сквозь рыдания изрыгала проклятия, но Кайлар ее не слушал. Он вдохнул воздух всей грудью и почувствовал запах ее волос. От них исходил аромат юности и обещания наслаждений.
В коридоре послышались тяжелые шаги и лязг железа, а потом, бряцая оружием, в комнату ворвалась дюжина королевских гвардейцев. Вслед за ними появились Логан Джайр с герцогом Уэссеросом и их гвардейцы. Кайлар и Тэра оказались в кольце вооруженных людей.
— Брось кинжал! — крикнул кто-то из гвардейцев. — Немедленно брось кинжал!
На Кайлара было нацелено несколько десятков мечей.
— Помогите! — молила королева.
— Кайлар! Заклинаю тебя всеми богами, не делай этого! — воскликнул Логан.
Прекрасно! Отличная работа. Десятки свидетелей слышали, как Логан призывает Кайлара образумиться. Теперь нужно довести дело до конца. Кайлар придал лицу выражение отчаянной решимости.
— Люк хотел меня остановить и не смог! — выкрикнул он с видом одержимого. — И вам это не удастся!
Кайлар занес руку с кинжалом и одним движением перерезал Тэре Грэзин горло. По комнате пронесся вопль ужаса.
49
— Матушка, как идут приготовления к свадьбе? — спросила Кайде, входя в кабинет матери.
Дона Вариямо оторвала глаза от бумаг, разложенных на письменном столе. Она обожала списки и реестры.
— С нашей стороны, все находится под контролем. Все извещены о порядке проведения церемонии и о местах, которые они займут в соответствии с положением. Меня только тревожит мать Ошоби. У нее мозги, как у птички колибри, с той разницей, что колибри может на некоторое время неподвижно зависнуть в воздухе. Полагаю, та часть церемонии, за которую отвечает семейство Такеда, обернется полной катастрофой. — Дона сняла с носа пенсне. — Я слышала, в городе объявился сумасшедший, который утверждает, что он один из Тофьюсинов.
Она сказала «один из Тофьюсинов»,
— Он ничего собой не представляет. Какой-то чудак с белыми волосами, — ответила Кайде, небрежно махнув рукой. — Матушка, мне нужен твой совет. Чести нашей семьи нанесено оскорбление, и люди, возможно, станут обсуждать нелицеприятные вещи во время свадебной церемонии. Вот я и решила покончить с этим прямо сейчас. Одна из кузин наставила рога супругу, а сейчас клянется, что это случилось давно и связь была короткой. Однако последствия преступной связи дают о себе знать и по сей день. Как мне поступить?
Дона Вариямо удивленно подняла брови, всем своим видом давая понять, что ответ очевиден и со стороны Кайде задавать подобные вопросы — непростительная глупость.
— Разврат нельзя терпеть, Кайде. Распутная женщина является бесчестьем для всех нас.
— Прекрасно. Я прослежу, чтобы были приняты необходимые меры.
— Кто это?
— Матушка, — тихо продолжила Кайде, — хочу задать тебе вопрос, и, если ты солжешь, последствия окажутся куда страшнее, чем можно себе представить.
— Кайде! Разве так подобает разговаривать с матерью?
— Прибереги высокопарные речи для другого случая.
— Твой тон столь неуважителен, что я…
— Молчать! — одернула ее Кайде.
Дона Вариямо была так потрясена поведением дочери, что не сумела немедленно прибегнуть к своей излюбленной тактике.
— Ответь, ты перехватывала письма, которые мне писал Солон Тофьюсин? — спросила Кайде.
Дона Вариямо часто заморгала и с видом оскорбленной добродетели ответила:
— Разумеется, нет.
— И сколько времени это продолжалось? — настаивала Кайде.
— Не помню.
— Сколько времени? — повторила вопрос императрица.
Мать императрицы долго молчала, а потом тихо ответила:
— Много лет. Письма приходили каждый месяц, а иногда и чаще.
— Каждую неделю?
— Кажется.
— И куда ты их дела, матушка?
— Этот Солон еще хуже своего братца.
— Не смей напоминать мне об этом чудовище, матушка! Где письма?
— Да там сплошная ложь. Я их все сожгла.
— Когда он перестал их посылать? — продолжила допрос Кайде.
На мгновение лицо Доны приобрело смущенное выражение.
— Не помню точно. Лет десять назад, — слукавила она.
— Он продолжал писать? Не смей мне лгать! Слышишь, не смей!
— Сейчас они приходят всего несколько раз в год. Как я понимаю, это какой-то самозванец, который снова хочет разбить тебе сердце. Послушай меня, Кэ, не позволяй этому чужестранцу разрушить все, что строилось с таким трудом. Даже если он и в самом деле Солон, ты его совсем не знаешь. Если отложишь свадьбу, тебе конец. Королева может выйти замуж только во время сбора урожая, а потом по морю сюда невозможно добраться, знатные дворяне с других островов не смогут присутствовать на церемонии. А тебе это необходимо. Нельзя еще раз нанести обиду семейству Такеда.