По ту сторону жизни
Шрифт:
Дверь кабинета распахнулась. Вошёл человек в белом халате и с такого же цвета лицом. Едва переступив порог, он сказал:
– Выслушаешь меня, Азат Гумарович?
Лицо Мавлюдова вытянулось, и он сразу же утратил интерес к лежавшей на полу Алсу.
– Ну, выкладывай, что стряслось.
Вошедший, растерянный и подавленный одновременно, едва смог выдавить из себя:
– Умерла мать товарища Дымова…
Мавлюдов подался вперёд и, ничего не понимая, уставился на коллегу.
– Ты хоть
– Только сейчас подохла старуха.
– И что, нельзя было её спасти?
– Делали всё возможное, но…
В кабинете повисла мёртвая тишина. Мавлюдов выглядел растерянным ребёнком, над которым нависла реальная опасность, и он не знает, как избежать её.
Молчание нарушила заглянувшая в кабинет медсестра.
– Азат Гумарович, к вам на приём просится очень важный товарищ, – сказала она. – Он требует немедленно провести его к вам и ничего не хочет слышать о вашей занятости.
– Хорошо, приведи его, – сказал Мавлюдов и, повернувшись к замершему посреди кабинета коллеге, спросил: – Кто ещё знает про смерть старухи кроме нас с тобой?
– Не знаю, я зашёл в палату и застал её мёртвой, – вздохнул тот, смахивая платочком пот с лица. – Я сразу же запер палату на ключ и бегом к вам.
– От чего она могла умереть? – спросил Мавлюдов. – Она же…
– Ей перелили кровь Сафроновой, – ответил осторожно доктор.
– Так она же подохла, чёрт вас всех подери!
– Она ночью подохла, а днём её кровь перелили старухе.
– Значит, пациентке перелили отравленную кровь?
– Выходит, что так, – лицо доктора сделалось пепельно-серым. – Простите, Азат Гумарович, недоглядели. Кто же предположить мог… У Альбинки ведь уже много раз кровь выбирали.
– Чем отравилась Сафронова, установили? – прорычал злобно Мавлюдов. – Как она раздобыла яд? Кто ей дал его?
– П-понятия не имею, – опустил голову доктор. – Может, она как-то украла яд в лаборатории?
– Как она могла это сделать? – наседал яростно Мавлюдов. – У нас что, проходной двор? Яд повсюду валяется без присмотра и любой может взять его?
– О-она ведь медсестрой у нас работала и знала, где его найти, – попятился к двери доктор. – Но-о-о… я разберусь, Азат Гумарович, обязательно разберусь!
– Стой! – рявкнул Мавлюдов, и доктор замер. – Сколько было лет старухе?
– Девяносто три, – ответил тот трясущимися губами.
– Сколько? – переспроси Мавлюдов, округлив глаза.
– Девяносто три, так в истории болезни записано, – повторил доктор. – Она пережила два инсульта и…
– А вот это замечательно! – вздохнул облегчённо Мавлюдов. – Лично сам вскрой старуху. Причину смерти укажи – кровоизлияние или тромб. В заключении всё вали на её «изношенное» сердце! Учти, если у меня будут
– Я всё понял, Азат Гумарович, – попятился к выходу доктор. – Всё сделаю как надо. Комар носа не подточит. Я…
– Стой! – остановил его Мавлюдов и кивнул на притихшую на полу Алсу. – Отведи красотку в её «апартаменты» и… Скажи санитарам, чтобы всё там тщательно обшарили. Вдруг Сафронова не весь яд вылакала и что-то там оставила…
Дверь распахнулась, и в кабинет вошёл сурового вида мужчина в форме сотрудника НКВД. Мавлюдов любезно улыбнулся и жестом приказал доктору выйти, а сам поспешил к вошедшему с протянутой для пожатия рукой.
– Товарищ Гарин? – Мавлюдов со страхом уставился на гостя. – Вы… вы…
– Чего таращишься? – буркнул тот, усаживаясь на стул. – Непривычно видеть меня в твоём гадюшнике?
Лицо Мавлюдова вытянулось и сделалось плаксивым.
– Ну, зачем вы так, – вздохнул он. – Мы здесь занимаемся научными изысканиями, товарищ старший майор, и ещё людей лечим.
– Все, кого ты здесь лечишь, в большинстве своём гады, – презрительно поджал губы Гарин. – Стало быть, и лаборатория твоя гадюшник!
– Ну… – Мавлюдов заискивающе улыбнулся и развёл руками.
Гарин достал из кармана пачку папирос и, не спрашивая разрешения, закурил.
– Вижу, не рад ты меня видеть, товарищ Рахимов, – сказал он, выпуская в потолок струю дыма. – Твоя морда сама о том говорит.
– Да нет, – проглотив ком слюны, заговорил Азат. – Мне непривычно вас здесь видеть. Обычно мы встречаемся на нейтральной территории, а сегодня…
– Сегодня я решил навестить тебя сам, а не вызывать на конспиративную квартиру, – продолжил майор. – А привело меня к тебе одно очень важное дело, которое не может ждать и требует немедленного решения.
– Дело? Что за дело? – чуть ли не шёпотом поинтересовался Мавлюдов. – Надеюсь, не…
– Нет, пока ты под моей защитой и покровительством, чувствуй себя уверенно и смело, – усмехнулся Гарин. – Но времена нынче неспокойные. Врагов народа много развелось… Мы их отлавливаем, отлавливаем, а троцкисты и всякое другое отребье, как грибы-поганки из земли, всё лезут и лезут!
– Да-а-а, тяжело вам приходится, не позавидуешь, – угодливо поддакнул Мавлюдов. – И я, как патриот и честный советский человек…
– Да будя тебе соловьём заливаться, «честный человек»! – нахмурил лоб майор. – Что-то я давненько не читал твоих докладов, и ты не спешишь писать их.
– Ну так…
Мавлюдов метнулся к сейфу и выложил на стол папку.
– Вот, всё здесь, – сказал он с натянутой улыбкой. – Я как раз собирался…
– Что в ней? – не прикасаясь к папке, спросил Гарин.