По ту сторону
Шрифт:
— Вы напрасно беспокоитесь, Тристан. Ваша правда: мы лечим саму болезнь, а не истоки её возникновения. Но я никогда, слышите, никогда не останавливаюсь на нашем лечении и направляю пациентов на полное медицинское обследование, которое и позволяет выявить эти истоки. И тогда, когда мы уже сделали своё дело, другие доктора, непсихиатры, завершают курс. В том случае, конечно, если умственное расстройство вызвано неполадками в организме, а не какими-то иными, немедицинскими причинами.
— Звучит убедительно, —
— Тогда давайте на этом и остановимся. Вы хороший помощник, Тристан, мне жаль было бы потерять вас из-за глупых недоразумений.
Мы вернулись в аппаратную. Зомби с Пчёлкой вопросительно уставились на меня. Я жестом показал им, что всё в порядке, и взял таблетку.
*
Пациент сидел за столом в мрачной, тёмной комнате. Еще из мебели присутствовали шкаф с открытыми дверцами и тумбочка. Перед пациентом стояла тарелка с какой-то бурдой ядовито-зелёного цвета. Я бесцеремонно вытащил оттуда наиболее привлекательно выглядевший кусок, засунул его в рот и тут же выплюнул. Пациент уставился на меня во все глаза.
— Слушай, твоя еда — настоящая отрава! — сказал я. — Кто-то хочет отправить тебя на тот свет.
— Кто-то? — повторил пациент, и рот его искривила невесёлая усмешка. — Известно кто — зятёк с дочкой. Наследнички!
Взгляд его полыхнул ненавистью.
— Вот ведь твари! — посочувствовал я. — Травить живого человека! Ну да ничего, я этого дела так не оставлю.
— А что ты можешь сделать? — поинтересовался пациент.
— Не знаю, — задумчиво сказал я. — Ты пока расскажешь мне, в чём тут суть, а потом решим.
— Они меня давно уже пытаются отравить, — тут же разоткровенничался пациент. — Зятёк у меня просто маньяк какой-то. Он всех подговорил! Даже бабок, торгующих пирожками на базаре. Пообещал им всем долю от моего наследства, вот они и стараются. А в милиции мне, между прочим, не верят, говорят, будто я псих.
— Значит, твой зять их тоже купил, — догадался я. — Да, не позавидуешь тебе. Наследство-то большое?
— Куда там! — отмахнулся пациент. — Это-то и обидно: травят меня из-за копеек. Ладно зять, но родная дочь!
— Это свинство с их стороны, — согласился я.
— И что ты будешь делать? — полюбопытствовал пациент.
— Ты, дядя, плохо обо мне думаешь. Наши уже работают. Вот послушай.
Я открыл дверь каморки, и снаружи послышался истерический женский визг.
— Слышал? Их уже допрашивают, — сказал я, закрывая дверь. — У нас там такие ребята работают! Мёртвого расколют, не то что твоих наследничков.
Пациент удовлетворённо потёр ладони.
— Но это ещё не всё, — продолжал я. — Мы раскрыли целую сеть отравлений. Не ты первый жалуешься. Есть возможность накрыть всю банду сразу.
Я прошвырнулся по комнате и извлёк из тумбочки Кота Базилио, с нетерпением ожидавшего моего ухода. Тот
— Постой! — закричал пациент. — Пусти его, это же мой единственный друг!
— Надо проверить всех, — возразил я. — Если он не виноват, то ему ничего не будет.
Проверка оказалась довольно простой и выразилась в том, что я повалил Кота Базилио на пол и принялся молотить его ногами. Ради такого дела Пчёлка снабдила меня тяжёлыми полусапогами, в носки которых был залит свинец.
Потрясённый пациент хватал меня за руки, умоляя прекратить расправу; кот Базилио змеёй извивался на полу, прикрывая самые уязвимые места. Но в тот день я был неудержим.
— Хватит! — заорал в конце концов избиваемый урод. — Я виноват!
— В чём? — спросил я, приостановив проверку.
— В отравлении!
— А его зять и дочь?
— Ни при чём!
— Вот и всё, что мне было от тебя нужно. Видишь, как просто? А ты упирался.
Я поднял Кота Базилио и поставил его на ноги.
— А теперь объясни всё это пациенту. Да поживее.
Кот Базилио утащил пациента в угол и принялся что-то бубнить ему. Тот сначала не верил, но затем вдруг как-то странно оживился и треснул урода кулаком по башке. Кот Базилио упал, глянул на меня страдальчески. Прикидывается, паскудник. От меня ему досталось куда больше. Ну да ладно, пусть живёт пока.
— Вон отсюда, — сказал я коту Базилио.
Повторять не пришлось.
— Моя дочь! — завопил пациент по исчезновению Кота Базилио. — Что твои уроды там с ней делают?! Да я тебе сейчас башку сверну, козёл!
Я аж опешил от такой благодарности. Хорошо ещё, что пациент не бросился на меня, помня о том, как я лихо управлялся с Котом Базилио.
— Успокойся ты, Терминатор, — выдавил я из себя, готовясь к отступлению.
— Чего она орёт, будто с неё живьём шкуру снимают?! Что там с ней делают?!
— Уже ничего, раз этот признался. Слышишь? — я открыл дверь. — Никто не орёт, всё нормально.
— Смотри у меня, — проворчал пациент.
— Ты хоть извинись перед дочерью и зятем, — сказал я напоследок.
— Тристан, Тристан, — послышалось из наушников. — Ты чего так долго?
*
Перед окончанием рабочего дня жена доктора нагнулась к моему уху и прошептала:
— Сегодня в девять.
С тем и разошлись. Доктор, провожая нас, был весел и сыпал остротами, предвкушая сегодняшнюю попойку.
Часы, оставшиеся до похода к Пиковой Даме, казались мне резиновыми. Я не стал заходить домой. Пошатался бесцельно по городу, заглянул в кино, посидел в пивбаре. Убивать время тоже дело нелёгкое. В двадцать пятьдесят я уже стоял пред дверью докторской квартиры. Ушёл ли он на свою встречу? Если нет, то даром пройдут все эти часы бесконечного ожидания.