По воле Посейдона
Шрифт:
— Все верно, клянусь богами. А уж в шторм… — Диоклей потер свое кольцо, как бы говоря, что в шторм и вовсе невозможно взять правильный курс.
— В шторм ты прежде всего беспокоишься о том, чтобы не потонуть, а уж потом — обо всем прочем! — Впервые за порядочное время вспомнив о двоюродном брате, Менедем продолжал погромче: — В шторм мы вышвырнем павлинов за борт, чтобы облегчить осадку судна!
— С моей стороны возражений не последует, — отозвался Соклей, — но только чур потом ты сам будешь объяснять нашим отцам,
Менедем сплюнул в подол туники и сам удивился: неужели перспектива объяснения с родичами пугала его больше, чем шторм? После недолгих раздумий он решил, что так оно и есть. Шторм или промчится мимо, или потопит их, тогда как отец Соклея, а уж тем более его собственный будут еще много лет отравлять ему жизнь.
— Земля! — крикнул Аристид с бака. Указав рукой, он добавил: — Земля слева по курсу!
Соклей в это время тоже был на носу, где, стоя на четвереньках, пытался запихать паву обратно в клетку. Он закрыл за вопящей птицей дверцу, накинул бронзовые крючки на петли и встал. Заслонив ладонью глаза от солнца, он вгляделся туда, куда показывал палец впередсмотрящего.
— У тебя глаза зорче, чем у меня, — сказал он Аристиду.
Но прошло немного времени, и он тоже вытянул руку:
— Хотя постой, теперь я тоже вижу!
Повернувшись, он крикнул тем, кто был на корме:
— Что там за остров?
Менедем, стоявший на рулевых веслах, только пожал плечами.
— Узнаем, когда подойдем поближе. В любом случае он принадлежит к архипелагу Киклады. Я правил к Миконосу, но не всегда точно выходишь туда, куда направляешься, если не видишь земли.
— Если это Миконос, то к югу и востоку от него сейчас появится пара маленьких островков, — сказал Соклею Аристид. — Совсем маленьких — размером не больше скалы.
— А на них кто-нибудь живет? — заинтересовался Соклей.
Впередсмотрящий пожал плечами.
— Кто его знает… Но это не те места, где хочется остановиться и выяснить, живет ли здесь кто-нибудь. Если ты понимаешь, что я имею в виду.
И вправду, прямо по курсу появились маленькие островки. У Менедема сделался такой гордый вид, будто он сам их создал.
— Ну что, молодец капитан? — крикнул он Соклею через все судно.
— Может, капитан и молодец, а может, ему просто повезло! — В последнее время Менедем частенько злил Соклея, и теперь тот решил отыграться.
Но его ожидало разочарование: Менедем только ухмыльнулся и сказал:
— Разумеется, ты прав. Только сумасшедший будет жаловаться, когда боги посылают ему немного удачи.
Ссора, таким образом, угасла, не успев разгореться.
— Нам придется высадиться и набрать воды, — сказал Соклей. — Наши запасы подходят к концу.
— Высадиться? Здесь? — Теперь Менедем уже не выглядел таким счастливым. Но спустя мгновение он просиял, поскольку нашел выход. — Я брошу якорь у берега — и
— И дороже, — заметил Соклей.
— Пока мы плывем в Италию, мы тратим деньги, — беззаботно ответил Менедем. — А как только мы туда попадем, сразу начнем их получать.
Теоретически все именно так и должно было произойти. Вот только… Менедем принимал как нечто само собой разумеющееся, что все так и будет. Соклею же предстояло позаботиться, чтобы все так и случилось.
Он снова начал было сердиться, но спохватился.
«Я же принимаю как нечто само собой разумеющееся, что мы попадем в Италию. Но это забота капитана. А я тойкарх и потому должен позаботиться о том, чтобы путешествие принесло прибыль».
«Афродита» бросила якорь у маленького городка Панормос, что находился на северном берегу Миконоса. Появление судна сперва переполошило местных жителей. Только после долгих криков Менедем убедил их в том, что они вовсе не пираты.
— Эти глупцы думают, что все, что имеет весла, битком набито морскими разбойниками, — проворчал Менедем.
— Не исключено, что у них есть причины для таких выводов, — ответил Соклей. — А если у них и вправду имеются веские причины рассуждать подобным образом, нам следует быть поосторожнее в здешних водах.
Менедем щелкнул языком.
— А то мы сами не знали, что всюду полно пиратов!
И, явно радуясь тому, что можно переменить тему разговора, он указал на город.
— Вон идет первая лодка.
После того как этот первый лодочник — парень, всего на несколько лет старше Менедема и Соклея, но тем не менее уже потерявший большую часть волос, — доставил воду на «Афродиту» и вернулся невредимым, другие островитяне тоже поплыли к акатосу.
Спустя некоторое время Соклей повернулся к начальнику гребцов.
— Ты, должно быть, уже бывал тут раньше? — спросил он, и келевст кивнул. — Скажи мне, это только кажется или на острове и вправду много лысых?
— Нет, господин, тебе не кажется, — ответил Диоклей. — Разве ты не слышал поговорку: «Лыс, как житель Миконоса»?
— Что-то не припоминаю, — сказал Соклей. — Но теперь, наверное, услышу ее трижды за ближайшие два дня — так всегда бывает.
— Ага, — со смехом отозвался Диоклей.
Соклей хотел было сказать что-то еще, но келевст поднял руку.
— Помолчи, пожалуйста! Я хочу послушать, что тот парень в лодке говорит шкиперу.
Вообще-то Соклей был главнее начальника гребцов. И не только по рангу — он был сыном одного из хозяев «Афродиты». Так что он имел полное право не слушать приказы Диоклея. Уж Менедем точно бы никому не позволил собой командовать.
Но сейчас Соклей послушно замолк. Честно говоря, ему и самому было любопытно, что говорит местный.