По законам Любви
Шрифт:
Глава 4
День выдался длинным.
Утром мы с Димоном ездили на задержание «закладчика», едва закончили оформлять незадачливого распространителя наркоты, как Зверев объявил внеплановое совещание.
– Из огня да в полымя, – вздохнул Димон, когда Герман объявил о предстоящей проверке.
– Работа у нас такая, – отозвался Колян. – Быть на страже закона 25 часов в сутки.
– Ага, – усмехнулась я. – И не забывать оформлять протоколы!
Сразу после обеда мы с парнями дружно
Колян разложил на своем столе папки с бумагами, принялся пересматривать документы.
– Вот это да, – присвистнул Димон. – Везет же некоторым, да, Насть?
– Просто некоторые отчеты вовремя пишут, а не балду пинают, –отозвался Колян.
– Черт бы побрал эти бумажки, – вздохнул Димон, отодвинув от себя стопку бумаг. – Я бы лучше в засаде посидел или на адресок скатался…
– Сплюнь, Димон, – усмехнулась я. – Тебе сейчас только оперативного задания не хватало!
Синичкин склонился над бумагами, принялся что-то писать. Колян расставил папки с бумагами на полке и сел за комп.
– Как там этого… Мишу Мелкого по-настоящему зовут? – вдруг спросил Фишкин. – Мелков, Мел…
– Михаил Мелких, – машинально ответила я, попутно дописывая отчет.
– О, точно! – хлопнул себя по лбу Колян. – Мелких! А то из головы вылетело…
– А тебе зачем? – невольно вырвалось у меня. Я почувствовала на себя внимательный взгляд Димона и уткнулась в свой отчет, надеясь, что ребята не заметят, как от одного упоминания Михаила у меня вспыхнули щеки.
– Да так, – беспечно отозвался Колян. – Предположения кое-какие имеются, где наш «герой» мог засветиться… Вот, хочу проверить.
Больше всего мне хотелось узнать о догадках Фишкина, но я сдержалась. А вот Димон сказал:
– Ну, что за догадки? Поделись с коллегами!
Фишкин крутанулся в офисном кресле, бросил быстрый взгляд поверх монитора. На долю секунды его взгляд задержался на мне. В голове у меня испуганно заметались мысли. Неужели Колян о чем-то догадывается?..
– Пока, собственно, нечем делиться, – пожал плечами он. – Вот проверю инфу – тогда уж все карты раскрою, а так – чего звонить попусту.
–Как хочешь, – хмыкнул Синичкин. – А то мы с Настей могли бы помочь…
– Ты бы лучше отчетами занялся, – заметила я.
– А у него еще целое дежурство впереди, – сказал Колян.
– В таком случае, Димону и вправду некуда торопиться!
– Очень смешно, – нарочно жалобно проговорил Димон. – Товарищ тонет, они глумятся. Могли бы спасательный круг бросить, в конце концов. Или, как там говориться, протянуть руку помощи, оказать всяческую помощь и поддержку в ратном труде…
– Димон, труд облагораживает, – ответила я.
– А помощь ближнему облагораживает еще больше, – парировал
Колян еще раз крутанулся в своем кресле, что-то быстро записал в блокноте, потом подошел к столу Димона.
– Что там у тебя?
– Да все тоже…
– Ладно, давай я возьму эту стопку, а Настя…
– Чего там опять про Настю? – на протяжении последних нескольких минут я думала исключительно о Мише. Точнее о Михаиле Мелких. О том, где он сейчас? Чем занимается? Смешной вопрос… Вряд ли он сейчас ухаживает за розами на своем садовом участке или ведет кружок по бисероплетению…
– Насть, можешь помочь утопающему приятелю? – спросил Колян: – А то один я тут точно не справлюсь…
– Вообще-то, мы работаем вдвоем, – солидно заметил Димон.
– Вообще-то, это твоя работа, – парировал Колян: – Ну, так как, Насть, превратимся на один вечер в трех мушкетеров во имя спасения оперуполномоченного Синичкина?
– Ага, давай еще Германа подтянем, – усмехнулась я. – Куда ж мы без Д'артаньяна?
Димон умудрился запустить бумажную работу на столько, что нам троим пришлось разгребаться допоздна. И все же мы сделали это.
Когда мы с Коляном наконец покинули отдел, на улице было уже темно. Колян настойчиво предлагал проводить меня до дома. Но мне хотелось побыть одной, после дневных переглядываний я чувствовала себя неловко и отчего-то не хотела оставаться с Фишкиным наедине. Отшутившись, что я, как оперуполномоченный, в состоянии добраться домой по освещенным фонарями и витринами улицам, я отправилась домой одна.
С фонарями и витринами я, конечно, чуть перегнула палку. На центральных улицах было светло, но, чем ближе был мой родной двор, тем реже попадались разного рода осветительные приборы. Наконец, я миновала пару тихих улочек, вошла в сквер.
Фонарь здесь перегорел еще на прошлой неделе. Менять лампочку, конечно, никто не собирался. Мрак обступил меня со всех сторон. Кусты, лавочки, деревья. Очертания, силуэты. Как будто иду по заколдованному лесу. Я усмехнулась собственным мыслям – первый раз за весь день сделала это искренне.
В наушнике играл бодрящий рок, перебивавший мысли о Мелком. Сзади меня была темнота, а впереди… Впереди вдруг прошмыгнула какая-то тень. Зашуршала листва – тень задела ветку, когда неловко скрылась в кустах.
Я невольно напряглась. Прислушалась. Ветерок играл листвой, шелестела трава. Вокруг все стихло.
– Эй ты, Солнцева! – раздался совсем рядом неприятный, скрипучий голос, показавшийся мне знакомым. Секунда – и я узрела его обладателя собственной персоной.
– Рыжий, ты? Уже «откинулся»? – я старалась, чтобы мой голос звучал как можно более непринужденно, хотя вечерняя встреча с судимым за разбои Сергеем Рыжовым, не сулила ничего хорошо.
– Что, гражданка начальница, побазарим? – в руке Рыжова блеснул нож.