По законам ненависти
Шрифт:
– Накануне Первой мировой войны у нас тут заварушка приличная была. Балканские войны называется. Мы тогда Косово поле наконец-то отбили. Спустя почти полтысячелетия… Янкович командовал одной из черногорских армий, той, которая Приштину брала… – он помолчал, потом резко сменил тему разговора. – Нам сейчас, как ни крути, через неё возвращаться придётся. Я попробую по кратчайшему пути до Сербии доехать, но всё равно нужно через центр Приштины ехать, а это одно из самых опасных мест…
– Хаджиу нам безопасность гарантировал, – Комов и сам не верил в то, что говорил.
– Ага! – тут же отреагировал Игорь. – Стоит
Сергей промолчал.
Машина стремительно ввинчивалась в темноту. Прохладный воздух врывался в салон, но закрывать окна не спешили – насиделись в духоте. Зубцов со вкусом раскурил сигарету, посмотрел на то и дело тревожно оборачивавшегося Радко и спросил:
– Ты чего вертишься?
– Боюсь, что так просто нам отсюда уехать не удастся, – пояснил серб. – Люди, что на нас напасть хотели, следом поедут. Только машины раздобудут и сразу же поедут. Они ведь знают, куда мы направляемся. Другого-то пути нет…
Радко, как в воду глядел, настраивая Игоря и Сергея на самое плохое. Так и вышло.
Спящую Приштину проскочили без происшествий, но едва перевели дух, как увидели приближающийся свет фар. Радко прибавил скорость, однако оторваться не удалось, водитель машины, что их преследовала, тоже нажал на педаль газа. Вскоре к ней присоединилась вторая машина, затем третья…
– Что-то очень знакомое… – процедил сквозь зубы оператор.
Никто ему не ответил, но внимания на это Игорь не обратил.
– А что… – рассуждал он. – Методика обкатанная, себя оправдывающая. Совсем недавно мы это на своей шкуре испытали…
– Ох, да помолчи ты… – скривился Сергей.
Зубцов послушался. Стиснувший челюсти Радко сжимал руль, точно это был спасательный круг, а они находились в открытом море. Стоит чуть ослабить хватку, и стихия вырвет из его рук эту опору.
Дорога тонула в темноте. Обычное дело. Стоит и со МКАД-то съехать на какое-нибудь шоссе, как тут же окажешься во власти мрака, что уж говорить об этих забытых богом дорогах, где фонарных столбов отродясь не было и, наверное, никогда не будет? Но каким-то чудом Радко удавалось предугадать, когда дорога извернётся в очередной раз. Он входил в повороты на ужасающей скорости, машина визжала, содрогалась, кренилась, чуть ли не переворачивалась, а свет фар то и дело выхватывал из темноты кюветы, в которые они каким-то образом умудрялись не угодить. Сергея качало из стороны в сторону, когда Радко резко дергал руль, потому что местами в асфальтированной дороге зияли ямы, оставленные взрывами. Эти выбоины становились заметными, когда до них оставались считанные метры. Если наехать хоть на одну из них, эффект будет таким же, что и от мины: колёса лопнут, «мерседес» вынесет с дороги, он свалится в кювет, где машину сомнёт в гармошку и их – заодно с ней.
Несколько раз Радко выключал свет. Тогда ехали в полной темноте, надеясь, что преследователи подумают, что они свернули на боковую дорогу, но хитрость эта себя не оправдывала. Да и опасно было мчаться, не видя перед собой трассы, запросто можно было куда-нибудь врезаться.
Сквозь визг шин и рёв двигателя доносились звуки стрельбы, однако Комов так и не понял – по ним стреляют или в воздух? Хотя… Если им прострелят покрышку, то на этом гонки без правил закончатся. Вот только понять это пассажиры «мерседеса» едва ли успеют…
От «юго» они
На прямых участках Радко топил педаль газа до пола. Стрелка спидометра переваливалась через максимум, её зашкаливало, им немного удавалось оторваться от преследователей, но те упорно продолжали погоню.
Потом дорога опять начинала петлять, и свет чужих фар неумолимо приближался. В самых глухих местах, где до ближайших селений было несколько километров, а вокруг наличествовали только темнота, деревья, кусты и поля, нападавшие предпринимали попытки прижать «мерседес» к обочине, сбросить его с дороги. Радко петлял, мешая им обогнать себя. Албанцы атаковали его несколькими машинами, пробовали ударить «мерседес» передним бампером («Насмотрелись, козлы, американских боевиков!» – зло шипел Игорь), но Радко удавалось ускользнуть от них.
«Если догонят, то снимут со всех скальпы», – думал Сергей.
На огромной скорости они проносились через албанские деревни, и Комов видел, как мелькают по обочинам дороги тёмные домишки. Электричества в них не было, только в некоторых окнах виднелись зажжённые свечи. Со стороны погоня представляла захватывающее зрелище: одинокая машина, за которой мчится целая кавалькада, которая растёт и растёт, прямо как снежный ком, потому что после каждого селения к ней присоединяются всё новые и новые преследователи.
Посмотрев в очередной раз в боковое зеркало, Сергей увидел, что дорога позади них на много десятков метров сияет светом фар. Это напоминало огненный поток, шлейф позади кометы, которая входит в земную атмосферу и раскаляется до страшной температуры.
– Скоро граница должна быть… – разлепил наконец губы Радко, чтобы хоть как-то успокоить своих пассажиров.
Игорь в очередной раз посмотрел в заднее стекло, хмыкнул, но ничего не сказал.
Неожиданно их ослепил яркий свет прожектора – казалось, что темнота впереди раскололась, что там взошло солнце.
«Только бы это не засада…» – успел подумать Комов, прикрывая глаза ладонью.
Радко нажал на тормоза. Сергей выставил перед собой руки, ремень больно врезался в плечо. Машину немного протащило вперёд, а потом её окружили люди с автоматами наперевес, но одеты они были не в чёрную форму учекистов.
«Американцы?» – мелькнуло в голове у Сергея – это был их сектор.
В примитивных вестернах, после жуткой погони со стрельбой, когда зрители с замиранием сердца следят за тем, что творится на экране, американская кавалерия появляется в самый последний момент и приходит героям фильма на помощь. Это уже стало штампом. Сергей никогда не верил, что такое может случиться наяву, а ведь случилось.
«Американцы!»
Он не думал, что так будет радоваться их появлению.
Один из солдат постучал костяшками пальцев по водительскому стеклу. Радко открыл окно.
– Кто такие? – спросил миротворец.
Радко вытащил свой паспорт, протянул солдату, Игорь и Сергей показали аккредитации. Миротворец пренебрежительно повертел карточки и спросил у журналистов:
– Паспорта есть?
– Да, – кивнул Сергей и отдал ему свой паспорт.
Похлопав себя по карманам, нашёл свой документ и Игорь.