Победа ускользает

Мошков Кирилл

– Тогда получается, что мы купились на крупную провокацию пособников Нормана, а значит -- этого так называемого Движения. Получается, что в УБ есть две разные партии. Одна зачем-то сдает нам Таука, а вторая посылает ему на выручку этого клона.

– Примерно так я себе все и представляю, -- кивнул подполковник. На его странном лице отражалось мало эмоций, но сейчас было видно, что он доволен сообразительностью министра.

– Где сейчас может находиться Таук?

Подполковник опять малозаметным жестом вызвал картинку на свой блокнот.

– Взгляните на эти кадры.

На экране, нелепо вскидывая ноги, маршировали, уходя куда-то вниз из поля зрения

камеры, многочисленные Пекки Йоулупукки.

– Это причал четвертого пирса Сброс-терминала, сегодня в девять двадцать три утра. Взгляните. Это Норман. Это Ямамото. Это -- безусловно -- Йонас Лорд. Вот это -- капитан Таук. А вот это, вероятнее всего, наш психократ, но его лица не видно... Вы видите его лицо?

– Расплывчатое пятно, -- пробормотал маршал, всматриваясь в повторяющиеся неясные картинки, которые полицейская камера из экономии места на сервере снимала в режиме четыре кадра в секунду.

– Я тоже вижу только пятно, хотя уверен, что там достаточно четкое изображение.
– - Желтоглазый остановил воспроизведение.
– - Ментальный щит не позволяет нам его увидеть. По сравнению с такой мощью, я ощущаю себя просто пигмеем.

Министр усмехнулся.

– Вы? Сколько у вас психосилы?

– Триста семьдесят семь вуалей.

– Что тогда должен чувствовать я с тридцатью пятью? Впрочем, к делу. Вы полагаете, что он прибыл на некоем грузовом корабле и попытается отбыть на нем же?

– Да. Во время пресс-конференции от служебного входа пресс-центра Люгера отъехал бус с неизвестными. Он ушел в транспортные тоннели университета, и наши, так же, как и полиция, его потеряли. Я предполагаю, что они едут транспортной системой Восточного полушария в направлении Сброс-терминала.

– Ваши предложения?

– Это третий пункт моего доклада. Я совершенно уверен, что мы действительно поддались на провокацию деструктивных сил, хозяйничающих у конфедератов. Арест Таука и Лорда был ошибкой. Да, эти люди -- в каком-то смысле государственные преступники, но они во всей этой ситуации находятся на нашей стороне. Они активно и результативно выступают против Движения, чем бы оно ни было. Они отдали нам Нормана и Ямамото, и мы теперь имеем возможность сделать широкий жест и вернуть этих преступников тем силам в Конфедерации, которые сочтем не сотрудничающими с Движением. И, наконец, авторитет Лорда неоспорим и может быть использован нами с пользой для дела, а двое остальных -- носитель ментального щита и сам Таук -- могут оказаться незаменимыми в дальнейшем разрешении кризиса. Мы подходим к моменту принятия крайних силовых решений. Не исключена возможность, что нас в течение сегодняшнего или следующих дней еще будут ждать и другие неприятные сюрпризы. Я предлагаю перехватить этих людей, гарантировать им безопасность и предложить сотрудничество по крайней мере троим -- психократу, Лорду и Тауку.

– Исполнитель?

– Я сам. Не волнуйтесь, я в приличной форме, хоть больше и не нахожусь на оперативной работе.

Министр думал только несколько секунд.

– Согласен, -- сказал он и встал. Поднялся и подполковник. Министр сунул во внутренний карман свой блокнот и вышел из комнаты, желтоглазый последовал за ним. Окунувшись в гул и гомон кризисного центра, они подошли к центральному посту, и почти все сидевшие там -- исключая адмирала Гомилку, который переговаривался с Оперативным дежурным ЦОКП -- обернулись к ним.

– Генерал Паркер!
– - хотя голос фон Гёссера отличался высоким тембром, он тем не менее умел иногда придать ему властность.
– - Я выслушал доклад Особой группы. В дальнейшую работу

вносится ряд изменений. Описание изменений я дам прямо сейчас. А вы сейчас обеспечьте чрезвычайные полномочия специальному представителю Особой группы. Уровень полномочий -- не ниже заместителя министра. Включая секретный внутренний транспорт. Исполняйте.

– Кто этот представитель, ваше превосходительство?
– - послушно спросил генерал.

Маршал перевел взгляд на желтоглазого, который невозмутимо стоял рядом с ним.

– Подполковник Лех Гонта.

Желтоглазый по-уставному выпрямился и отдал честь, глядя генералу Палмеру прямо в глаза. Тот быстро отвел взгляд, пробормотал "слушаюсь, ваше превосходительство" и сел на свое место, начав готовить на терминале данные "специального ордонанса об исключительных чрезвычайных полномочиях". После того, как он встретился глазами с завораживающим взглядом подполковника Гонты, руки у генерала дрожали.

* * *

Сначала Билли обнаружил, что никто из находящихся в зале боевиков не понимает показания его дисплеев. Все они, судя по их негромким сдержанным переговорам между собой, отлично разбирались в оружейных системах. Кое-кто -- те, кто был приставлен непосредственно к группам полетного контроля -- понимал, что происходит на терминалах диспетчеров, и мог контролировать их деятельность. Но того, что показывали его терминалы, они не понимали.

Прежде всего Билли перевел все показания в краткую форму, в которой развернутые наименования процессов заменялись их краткими кодовыми наименованиями. На произошедшие на экранах изменения два боевика, стоявшие у него за спиной (там, откуда простреливался весь зал), никак не отреагировали. Билли знал, как скрыть внутри какой-то, с виду кипучей, деятельности посторонние занятия: еще в университете ему случалось так водить за нос преподавателей. Он запустил несколько рутинных кросс-проверок, причем в таком режиме, чтобы результаты выводились на все имеющиеся мониторы не в одном окне, а в нескольких -- на каждый процесс по окну -- да еще и обновлялись каждые пять-десять секунд. Потом наклонился, прижимая пальцы к подконсольному сейфу, и открыл его.

– Что делаешь?
– - тут же спросили его сзади с жестким линкерским акцентом.

– Достаю оборудование, -- максимально спокойно ответил Билли, косясь назад.
– - Рид-сенсоры беру. Видите?

Он поднял над плечом рид-сенсоры, одновременно другой рукой доставая цефалопад, и быстро захлопнул сейф.

– Работай дальше, -- сказали ему сзади.

Тут мимо него прошел тот самый страшный командир, который приказал ему работать. Он время от времени циркулировал по залу, ободряя своих и наводя ужас на заложников. Глянув на мониторы Билли, он увидел быструю смену данных, бесчисленные заголовки окон -- "тест совместимости", "тест коммутации", "тест пропускной способности" и т.п.
– - и сказал:

– Вот так-то. Работай хорошо -- и останешься цел и невредим.

И пошел дальше.

Тогда Билли запустил Общалку. На рабочем месте пользоваться Общалкой запрещалось, поэтому она у Билли была спрятана в оболочку от самой ненужной системной утилиты -- "мастера подключений", и запускалась в минимизированном виде, так что видно на экранах ее не было.

Слегка вздрагивающими руками Билли обыденным движением надел рид-сенсоры и прижал их к вискам, одновременно втыкая выходы цефалопада в соответствующие разъемы и дрожащей рукой пряча болтающийся на тонких кабелях прибор за воротник. Затем положил руки на клавиатуру и стал перебирать окна тестов, как будто следя за ними.