Победитель свое получит
Шрифт:
Рекламная кампания была задумана широко. Во всех крупных супермаркетах и гастрономах города в этот день появились сошедшие с водочной этикетки богатыри. Богатыри давали покупателям пробовать новую водку из крошечных пластиковых плошечек и пели зазывные песни. Счастливцы, купившие сразу три бутылки «Очень хорошей» и показавшие при этом какие-нибудь таланты, разыгрывали между собой банки бельгийских маринованных огурчиков.
«Сибспиртосоюз» рекламных богатырей заранее нанял и подготовил. Однако один из специалистов, доставшихся «Фурору», накануне поскользнулся
Преображение Ильи в богатыря понравилось в «Фуроре» не всем.
– Это нечестно! Уже второй раз за декаду Илюха участвует в акции! – обиделся старик Снегирев. – Что за фаворитизм? Я гораздо обаятельнее.
– Ты в зеркало глянь, Эдик, разве бывают такие богатыри? – вступилась за Илью Олеся Анатольевна (она со своей девичьей группой как раз разучивала кричалки про водку).
– Илюха тоже хиляк, – парировал Снегирев. – Да и шлем мне впору, а на нем сидит как ермолка на правоверном еврее.
Хотя шлем в самом деле не превышал размером чайной чашки, Анжелика цыкнула на Снегирева:
– Только без антисемитских высказываний! Вы, Потапыч, невзрачный. На вас потребитель не клюнет. А вы знаете, что богатырь не имеет права потреблять во время акции рекламируемый продукт?
– А после акции?
– Тем более!
Снегирев переглянулся с Толяном Ухтомским, который стоял тут же и грустил.
Когда Анжелика отвернулась, старик все-таки ткнул Илью в бок твердым жилистым пальцем:
– Что, в любимчики выбился? Нарядился, как мистер Икс!
– Вам, Потапыч, еще стихи к Дню Конституции надо учить, – напомнила Анжелика. – Смотрите не запнитесь, как в прошлый раз.
– Я-то не запнусь, а вот Илюха…
– Слушай, отец, иди на!.. Отвянь от пацана, – вдруг вежливо попросил Снегирева один из богатырей, присланных фирмой.
Это был розовощекий детина в жидкой синтетической бороде, с копьем и щитом. Его товарищ держал в руках аккордеон. Богатырь-музыкант уже несколько раз пробно пробегал по клавишам и раздвигал меха. Звук, извлеченный таким образом, поражал силой и громкостью. Он наглухо, как гигантская крышка, покрывал магазинный шум и гам. Веселье ожидалось нешуточное.
– Твое дело, пацан, наливать в стопки и вступать в припев, – инструктировал Илью здоровяк с копьем. – Покажи-ка руку!
Илья удивился, но протянул коллеге пятерню. Из предложенного тот выбрал мизинец и сказал:
– Вот по столько и наливай, не больше. Хорошо, что ты местный, рожи здешние знаешь. По второму разу дегустировать не давай! Алкашам и одного раза не положено – у нас элитный продукт. Конечно, за отсев алкашей и вообще за фейс-контроль охрана отвечает, но ты тоже не зевай.
– Какая разница, кто тут напьется? – наивно удивился Илья.
– Большая! Нас камера снимает. Мы ведь сдаем отчет об акции. Так что гляди в оба!
Он
– Так, сейчас без двух минут и шести секунд два. Перерабатывать не стоит, сидим пока. И еще сидим. Расслабься, пацан! Сидим… А теперь пошли!
Богатыри на несколько секунд застыли на стульях, как перед дальней дорогой. Затем они дружно встали и двинулись из подсобки в торговый зал.
Там царило оживление. Покупатели толпились вокруг лотка, облепленного рекламными плакатами. Болтались под потолком и неизбежные гирлянды шариков, на этот раз белых и желтых. Всеобщий интерес вызывала огромная, по грудь Илье, бутылка «Очень хорошей». Она, как пушка, высилась на декоративном лафете. Какие-то девицы в белом и желтом уже верещали вокруг нее рекламные речи.
– Что, слюнки потекли? – толкнул Илью ребром аккордеона фирменный богатырь. – Зря – это муляж. В бутылке вода из батареи. Мы весной «Славную» продвигали, так у нас в трех магазинах такие же бутылки сперли. Один уже в «жигули», в багажник, эту фигню грузил, когда охрана подоспела.
– И что?
– Накостыляли от души! Честность приходится вбивать в потребителя пинками.
Никакие слюнки при виде муляжа у Ильи не текли. Наоборот, стало тоскливо.
Рекламная акция еще не началась, даже девчата не голосили на крыльце, а в торговом зале уже стало тесно. Наверное, слух, что в «Фуроре» поят дармовой водкой, успел разнестись по округе. Кроме неизбежных в такой час пенсионеров и праздных подростков, набилось много всякого люда. Илья различил в толпе своих соседей по подъезду, дворника с семьей, свою же школьную учительницу физкультуры и даже Алену Фролову (правда, без Снарка).
Шустрый сынок Лидки Хромовой из колбасного тоже был здесь. Он пытался обнять муляж. Каким-то чудом сквозь фейсконтроль просочилась и ложа местных алкоголиков в полном составе – должно быть, Толян Ухтомский поспособствовал.
Вся эта пестрая публика радостно встретила тройку богатырей. Кто-то – кажется, Нинель, с синяками под обоими глазами, – зааплодировал.
– Вау! Бочков! Ура! – завопил из первого ряда Артем Пегов, бывший одноклассник Ильи. – Наливай, Илюха!
Илья густо покраснел. Хорошо, если бы у богатырей были накладные какие-нибудь морды, как у Фруктикона, чтобы никто не узнавал!
Специалисты от фирмы держались уверенно. Смешки и улюлюканье они проигнорировали. Аккордеонист развернул веером громадные меха, а копьеносец стал кричать скрипучим тренированным голосом:
Нет веселья без блинов,Маринованных грибов.Ну и чарочку подносим!Будь готов – всегда готов!Затем певец лягнул Илью своей разношенной кроссовкой, аккордеонист тоже подключился, и богатыри втроем грянули припев:
Оч-чень хорошая водочка у нас!