Побег из преисподней
Шрифт:
Рету сидел, обмотанный шалью, и чувствовал, что засыпает в тепле. Плюшка была как грелка. Из мокрого мешка она выбралась и заползла к Рету под шаль, поэтому живот быстро стал горячим. Лидриэль вообще свернулась клубочком на переднем сиденье, прикрылась выданным тряпьем и дремала, предоставив подручным королевы Мародеров заботиться о бегстве.
Около наглухо закрытых городских ворот карета остановилась. Альберих спрыгнул в лужу и пошлепал к караулке. Что же он там делал, осталось неизвестным, но
Впереди была залитая водой дорога, ночь и ничейная земля.
Глава одиннадцатая Погоня
Гроза закончилась глубоко за полночь. Луна отражалась в лужах на дороге. От горячих спин мокрых лошадей шел пар.
Рету проснулся, когда карета остановилась.
— Нужно подменить Альбериха, он с ног валится, — объяснил Гальванюс. — Ты да я.
Лидриэль крепко спала Плюшка тоже.
— Накинь еще чего-нибудь, холодно на свежем воздухе, — велел Гальванюс
Рету принял какую-то шубу из королевского гардероба, накинул на плечи. Придерживая Плюшку, выбрался из кареты. Альберих обменялся с Гальванюсом валяным, непромокаемым дождевым плащом и забрался в карету на место мальчика
Теперь лошадьми правил высокий подручный королевы Мародеров. Он вручил Рету заряженный арбалет, второй положил около себя так, чтобы удобно было взять.
А Рету вдруг вспомнил, что его волновало все это время:
— Гальванюс, но ведь наше бегство только отодвинет облаву? Они просто двинутся по нашему следу, мы же у них на поводке. Может быть, оставить эту вещь, ради которой Серый археолог готов пустить вашу кожу на перчатки?
Гальванюс присвистнул
— Он-то, может быть, и готов, да только я не готов расстаться со своей шкуркой.
Он запустил руку себе за пазуху, вытащил — на ладони светился ключ.
— Видал?
— Вы украли у Гардаруса ключ? — ахнул Рету. — Но как?
— Секрет, — расплылся в улыбке подручный королевы Мародеров. — Впечатляет, да? О, брат, мы на ходу подметки режем!
— Но я не думаю, что ассасин откажется от преследования, — упрямо сказал Рету.
— Не откажется, — подтвердил Гальванюс — Но хоть из городка мы убрались, и то хорошо… Нам нужно отъехать подальше, пока ночь, а потом дать лошадям роздых.
— А почему бы нам сейчас не остановиться? — предложил Рету. — Мы далеко отъехали.
— Друг мой юный, — Гальванюс убрал светящийся ключ, — здесь лучше не останавливаться. Иначе лошадей нам до костей обглодают. Живьем. И на ком мы тогда поедем? На Альберихе? Да-а-а, я бы не отказался сейчас ни от пегаса, ни от грифона, ни даже от дракона, только покладистого.
Равнина, по которой пролегал имперский тракт, в лунном свете была
Погрузившийся в воспоминания Рету не сразу заметил серый холмик посреди дороги.
Но холмик поднялся на ноги — и лошади встали.
Луна освещала седую шерсть волка-призрака, пришельца из другого мира Волк запрокинул голову и низко завыл. От этого протяжного воя не было спасения, он нес смерть всякому, кто его слышал.
Не в силах пошевелиться, Рету смотрел, как призрачный волк не торопясь подходит ближе, выбирая первую беспомощную жертву. Волчьи глаза смотрели ласково — призрак любил свою еду.
Больно царапнув коготками, задрыгалась жабка — и с Рету спало оцепенение, наложенное призрачным воем. Рету выстрелил из арбалета.
Жабка выпуталась из шали и перепрыгнула к замершему Гальванюсу. Тот тоже очнулся, вторая стрела вонзилась в волка, а потом подручный королевы Мародеров быстрой тенью соскользнул на дорогу — и довершил дело кинжалом.
— Вот зараза призрачная! — выругался он, вытаскивая клинок из трупа и забирая стрелы. — В самую глухую ночь караулит.
Из кареты выскочил Альберих. С третьим арбалетом.
— Чего стоим? — рявкнул он.
— Да так, решили справить малую нужду, — хихикнул Гальванюс — Спи себе, чего скачешь.
— Ага, так я тебе и поверил.
Альберих осмотрел призрачного волка, носком сапога потыкал в клочкастый бок.
— Я его в кусты оттащу, — решил он. — Нечего ему на дороге валяться, внимание привлекать.
Плюшка снова забралась к Рету под шаль.
Подручные королевы Мародеров убрали волка с дороги и Альберих, отчаянно зевая, отправился спать дальше.
— Одно утешает, что эти твари такими большими стаями, как обычные волки, не ходят, — жизнерадостно сообщил Гальванюс, усаживаясь на свое место. — Светает уже, может быть, и проскочим. Ты сильно испугался?
— Я не успел, — честно признался Рету.
Только сейчас ему стало страшно, но Плюшка была такая теплая, что холодный страх рядом с ней как-то не уживался.
Рету огляделся — небо посерело и становилось все светлее и светлее, потихоньку занималось утро, пусть и неяркое. Как-то и не верилось, что ночь осталась позади.
Карета тронулась. Вот только спокойствие Гальванюса бесследно улетучилось. Он ерзал на сиденье и бормотал себе под нос непонятное.
Рету разобрал что-то вроде: «Зеркало судьбы», а быть может, и «Меркало ботвы» и «Мало! Мало!» А чего мало — он так и не сообразил