Побег
Шрифт:
Он отстранился и показал пластинку с выбитым номером - какой-то пропуск.
– Твое?
Лен глянул удивленно и полез по карманам.
– Ловко! Ты что, этим занимался?
– Зачем? Так... для дела.
Поймал руку Майха, сел и закрыл глаза. Опять покатило. Сдохнуть бы, что ли...
– Ты гляди, - сказал Лен, - правда, доходишь. Где ж это вас пристроить? Тут, что ли?
– оглядел с сомнением комнату.
– Вы как?
– Лишь бы мы тебя не стеснили, - ответил Майх.
– А что мне? Прокантуюсь. Вас хоть как звать-то, гости дорогие?
– Эрас, - ответил Хэлан, не открывая глаз.
–
...Он шел по лестнице. Железная лесенка без перил текла из ниоткуда в никуда. Ни начала, ни конца, только тьма под гремящим железом и клубящийся страх внутри. Тот особый бесформенный страх, от которого слабеют колени.
Он шел, лестница грохотала, звук удвоился, кто-то спускался навстречу - из никуда в ниоткуда: маленькая фигурка на блестящей черте. Он рос и страх рос, лестница грохотала, бездна была вокруг, черное, ледяное ничто, и был только он и твердое под ногами, и тот, кто стоял на пути, и надо было бить; Хэлан ударил первый прямо в это ничье, никакое лицо. Тот улыбнулся. Медленно, равнодушно улыбнулся и столкнул Хэлана вниз.
Он летел, летел, страх погас, только стылая звенящая пустота росла, ширилась, раздвигалась, раздирала на части. Он не хотел, он боролся, он сжимал себя в твердый комок, что-то мелькнуло мимо глаз, руки поймали твердое, вцепились, тело потянуло вниз, оно было тяжелое, как свинец, пальцы закостенели на твердом, он все пытался подтянуть безвольный мешок тела. Что-то коснулось руки, это был тот, он молча отдирал вцепившиеся пальцы, разжимал их один за другим.
И Хелан, оскалясь, схватил эту подлую руку, рванул - и они вместе полетели вниз. Они летели, сцепившись, и не было ни страха, ни холодной пустоты падения - только отчаянное желание заглянуть в это ничье лицо. Увидеть - и узнать.
Он коротко застонал и открыл глаза. Все тот же неживой свет стоял в комнате, и та же ватная тишина. Лена не было. Майх один сидел за столом и работал. Занятно это у него получается: не он работу ищет, а она его находит. Это он себе корчится - Майх вкалывает. Ему легче.
Майх вскинул голову на движение, улыбнулся.
– Ну как, Хэл?
– Лучше. А хозяин где?
– На работе. Часа три как ушел. Встанешь?
– Ага, - сказал Хэлан и встал. Вроде ничего, только противное такое чувство, будто стоишь на тоненькой жердочке над ямой: шевельнись - и вниз.
– А как насчет перекусить?
– Можно.
Здесь, на Тенаре, было паршиво с водой - скудной порции, которую выдал автомат, еле-еле хватило умыться. А до столовой прыгали минут 12 целое путешествие по здешним масштабам.
Разменяли монету на жетоны, взяли по порции подогретого мяса. Майх мигом управился, еще и за добавкой пошел, а Хелан ковырнул и отодвинул.
Вернулись к Лену; Майх опять сел за работу, а Хелан пошел по комнате. Проклятый сон! Он не верил снам и не искал в них предсказаний. Он очень верил снам, потому что знал: всякий кошмар - это какая-то дневная мысль, не додуманная тобой до конца. Дневная мысль или дневной страх, то, что ты днем прятал от себя... почему?
– Опять плохо?
– спросил Майх.
– Да нет. Неспокойно. Вроде бы я что-то упустил. Что-то где-то...
– Ты не бегай, - сказал Майх.
– Ложись, скорей втянешься.
Хэлан спорить не стал: лег, заложил руки за голову, уставился в потолок. Что-то, что-то, где-то...
– Прямо сейчас, - сказал он себе.
– Тут и гадать нечего.
Что мы могли выбрать? Только Тенар. Две сотни народу, кой-какие рейсы, и учти: все жестяночки, Майхова компания. Должен был поспешить. Небось сидел, дни по пальцам считал. Ох, паршиво!
– Майх, - сказал он вслух.
– Знаешь, что я дурак?
– Пока не замечал. А что?
– Здесь... на станции, как нас можно найти?
– Никак, - ответил Майх спокойно.
– Только, если полезем в группу жизнеобеспечения. Ну, и на выходе, конечно, - сверки на право пользования скафандрами.
– А мы имеем право?
– Да. Зарегистрированы по группе контроля.
– Ты придумал? Молодец!
– Твоя наука, - так же спокойно ответил Майх.
Гордость и печаль: как бы мы с тобой работали! И сразу: нет, нельзя тебе в нашу грязь... затопчут.
– А нас, похоже, уже ищут.
– Кто?
– Контроль космический, кто еще?
– Прощальный подарок того красавчика?
– Догадался?
– Он честно предупредил.
– Говорю же: я дурак!
– Брось, Хэл! Пока мы летели, он ничего не мог: тогда надо всех убивать... как наших.
– Да, уж это был бы шум - так шум!
– Хэл, но ведь это только предположение?
– Как сказать, малыш. Я на чутье не грешу. Раз уже спина взмокла...
– Когда они узнали?
– Вчера или сегодня. Скорей, вчера.
Майх подумал немного и сказал - словно о пустяке:
– Тогда где-то послезавтра. Лен говорил: полный набор. Пока контракты сверят... по идее, сюда без контракта не попасть.
– А медицина? Отдел регистрации?
– Медики к своим машинам никого не подпустят, а по регистрации ясно только, что мы есть. Значит, искать будут. Ходить, смотреть... ну, по расходу кислорода, конечно, попробуют просчитать.
– Успеваем?
– Нет, Хэл. Засекут, едва наденем скафандры. А поверхностные перемещения регистрируются. Исчезнем у Лена...
– Да, твоя правда. Конец тогда Лену. Нельзя. А что можно?
– Проверить, - спокойно сказал Майх.
– Подождем Лена.
Испугался Лен. Виду не подал, а глаза забегали, и ладони вспотели Хэлан приметил, как он украдкой вытер их о колени. А голос нормальный:
– С чего взяли?
– Вычислили, - легко ответил Майх.
– Надо бы проверить.