Побег
Шрифт:
Хорошо вышел на тон. Надо сбивать. Вот черт, подумать некогда. Значит дело в том, что такое Ктен?
– Богатое - это точно. Знаете, а вот мне летать не нравится. Скучища... и перегрузки эти. Вы их переносите?
Есть, сбился. Чуть-чуть. На долю секунды.
– Сначала паршиво, а потом привык.
– Стет, а чего вы так боитесь о Ктене? Слыхали кое-что, а?
– А если и слышал, так что?
– Ничего.
Ктен. Что же у меня было? Памятник. Наверняка, самовольно. "Три дня по Ктену шатались". Не пустили на станцию? Никаких рейсов, сто лет свежих людей не видели - и не пустили? Мало. Что-то
Он почувствовал, что пауза затянулась, и покачал головой.
– Я, Стет, знаете, о чем думаю? Еще позавчера в голову пришло... до чего же мы все одинаковые!
– Мы?
– Мы. Где-то рожденные, как-то воспитанные... кто не спился, не убит и не растоптан. Продрались сквозь жизнь и уперлись головой.
– А вы что, уперлись?
– Лет десять уже. Почти, как вы. Только вы постарше были.
– Угадали или досье?
– Далось вам это! В глаза я вашего досье не видел. О корабле за час до вылета узнал. Говорю же: одинаковые. Правда, с вами, Стет, что-то не так.
– Сделал паузу, хоть и не ждал ответа: - Как мы себя ведем, когда упремся? Семья? Мы, приютские, семьи не заводим. Да ведь и некогда было, развлекаться и то толком не научились. Работа - и больше ничего. А тут все: запечатали. Ни шагу вперед. Что нам остается? Можно сломаться. Можно струсить и взяться денежки на старость копить. Можно плюнуть и связаться со шпаной. Правда, бывает, что пробуют судьбу переломить, начать все сначала - в новом деле. Ну, это редко. Деньги не те, а мы уже привыкли к достатку. Но ведь, Стет, на такое сразу можно решиться, ну, через год - но не через пять же лет!
– Почему же? Есть ведь еще и случай.
– Нет, Стет. Случай - это для молодых, а мы с вами давно головой живем. Служили, ведь, небось, в большом порту... на Авларе?
– На Авларе.
– И ценили вас там, наверное, - с такой-то хваткой. Глядишь, и до пенсии бы додержались. Здесь-то надежды мало. Еще год-другой и вышвырнут на пособие...
– В чем дело, Керли? Что вы от меня хотите?
– Пока ничего. Интересно мне, почему это вы на корабле очутились.
– Очутился - и все. Захотелось.
– Не верю. Не весело вам тут. Я за шесть дней от этих чертовых мальчишек озверел...
– А вы что, ждали, что вас на руках будут носить?
– Да, вроде, и вас не очень носят.
– У вас все, Керли? Мне надо работать.
– Нет, - сказал Хэлан, - не все. Не валяйте дурочку, Стет. Сами понимаете: такие разговоры на половине не бросают.
– А то?
– Думаете, пугать буду? Не буду. Просто пошарю на Тенаре как следует. Надо же узнать, как это попадают с Тенара на Ктен.
– Не успеете, - сказал Стет. Совсем немного он опоздал, можно сказать, и не опоздал, потому что пуля свистнула мимо виска. Очень ловко он это сделал, ведь лингер лежал среди бумаг, и Хэлан только и успел, что уйти с дула. А потом все было как всегда: уйти от второй пули, перехватить кисть, вырвать оружие из обмякших пальцев.
– Эх, вы!
– с
Стет не ответил. Сидел, разминая занемевшую руку, и в мясистом лице его не было страха.
– Ну, что мне с вами делать?
– осмотрел захваченный лингер - ничего игрушечка, надежная!
– Разрядил, швырнул на стол перед Стетом.
– Раз проиграли, давайте с вами по-другому говорить. И учтите, за это дело, - он кивнул на лингер, - вам бы так врезать стоило...
– Еще успеете.
– Хватит, Стет! Не прикидывайтесь дурачком. Я вас раскусил, так и вы тоже... Стали бы вы в Соковца стрелять!
– Стал бы, - ответил Стет невозмутимо.
– Всех бы вас перестрелял, сволочей!
– Ого! И все вы, на Авларе, такие?
В первый раз тревога мелькнула в этих спокойных глазах, тенью легла на лицо; Хэлан видел, каким усилием Стет загнал ее вовнутрь.
– Знаете, Стет, давайте я вам для начала одну басенку расскажу. А вы пока посидите да подумайте. Кстати, если вздумаете... суетиться, я ведь на этот раз и правда приложу... от души. Понятно?
Стет кивнул с угрюмой усмешкой.
– Ну так вот. Жили вы да были на Авларе, пока с вами кое-кто не познакомился. Лет шесть назад, да? А скорее, и знакомиться не пришлось, вы ведь там все друг друга знаете. Учтите: не спрашиваю кто. Не интересно это мне. Мне другое интересно: чего это вы сразу бросили насиженное место и устроились на корабль? Хотите ответить?
– Нет.
– Сам отвечу. Потому, что в Космосе по своей воле не разъезжают. Радио? Знаем, как слушают. Значит, связной. Это ваша штука... как, назовем ее организацией? Или страшно? Ладно, это. Так вот, это - штука серьезная, вы бы на пустяк не клюнули. Похоже, на Авларе у вас самая головка. На Планете все под колпаком, у вас все-таки посвободней немного. И народу хватает, есть из кого выбирать. Вот только одно не ломится: крупноваты вы для связного, больше потянете. Правда, можно и по-другому: не связной, а распорядитель. Информация самая свежая, а на месте видней, и решение принять не побоитесь. Ну, как версия?
– Идите к черту!
– устало сказал Стет.
– А что, много наврал?
– поглядел на Стета и понял: нет, не наврал. Если не в яблочко, то рядом.
– А теперь с другой стороны. Как вы думаете: чего я здесь?
– Понятно, чего.
– Врете, Стет. Ни черта вам не понятно. Сами знаете, если б вас хоть настолечко заподозрили, никто бы вас с Планеты не выпустил. Давно бы сидели на игле и каялись.
– Идите к черту, - снова сказал Стет.
– Ничего я вам не скажу.
– Так я ведь не спрашиваю. Стет, а вы хоть заметили, что я вас так ни о чем и не спросил? Ни про Тенар, ни про Авлар...
– Еще спросите, когда на игле буду.
– Да не будете вы на игле, не бойтесь. Не могу я вас выдать, потому как сам в бегах. Что, хорошая разгадочка, а?
Теплый огонек надежды вспыхнул на миг в его глазах. Такая нелогичная, почти безнадежная надежда, ведь на что ни решись, а жить все равно хочется. Вспыхнул и погас, не осветлив лица.
– Грубо работаете, Керли. На это и ребенок не клюнет.
– Ребенок не клюнет, а вы попробуйте, - сказал Хэлан очень мягко. Мы с вами так далеко зашли, что обратно пути нет. Давайте-ка я помолчу, а вы подумаете.