Побег
Шрифт:
Вэл бросила несколько упаковок рамена в свою корзину. Вкус не имел значения, она не смогла бы ничего распробовать. Китайские булочки Бао продавались в отделе заморозки, и она тоже прихватила некоторые из них, а также несколько видов листового салата, который стоил необъяснимо дешевле, чем в более крупных супермаркетах поблизости, и поэтому она могла чувствовать себя менее виноватой, когда выбрасывала их несъеденными.
«Они нашли меня, — подумала Вэл. — Они знают, где я живу».
Кассирша в синем фартуке бесстрастно смотрела на нее, пока пробивала покупки Вэл. Не каких приветствий,
Вэл вцепилась в свой пластиковый пакет, на котором ярко-красным шрифтом напечатали «Спасибо» на китайском и английском языках. Она вышла из магазина.
Она не сильно удивилась, увидев, что лепестки исчезли со ступеньки, когда вернулась домой. «Как будто я их вообразила, — подумала она. — Как шахматные фигуры. И надпись на зеркале».
Истерический смешок клокотал у нее в горле. Она проглотила его, как таблетку.
«Я не сумасшедшая. Я не представляла себе этого. Я знаю, что не делала этого».
Даже сейчас ей казалось, что аромат лепестков сохранился.
Вэл закрыла за собой дверь, заперев ее. В гостиной было темно, игровая приставка убрана. Джеки, Мередит и Адам ушли. Вэл предположила, что они втроем отправились ужинать.
Кто-то из них получил почту перед уходом. На карточном столе лежала небольшая стопка, на всех написано ее имя. Большая часть этого хлам, заботливо пересланный ее родителями, которые ничего не могли выбросить, но там выделялся один белый конверт с ее именем без обратного адреса, который кто-то, должно быть, засунул прямо в коробку.
«Нет», — подумала Вэл, уставившись на колючий почерк.
Медленно, она открыла его и поморщилась, когда бумага порезала ей большой палец. Хлынула кровь, и Вэл оставила красный, размазанный отпечаток большого пальца на совершенно белой бумаге, достав еще один простой лист из конверта.
Надпись на нем сделана тяжелой рукой, вероятно, в гневе. Вэл могла видеть, где потекли чернила, сила, с которой давили на ручку, оказалась такой большой, что бумага порвалась в нескольких местах. «Завтра», вот и все, что там было сказано, — сердитый, багровый росчерк на букве «З».
Тот же подчерк, что и на нижней части графитовой розы, в комплекте с ее портретом с выгоревшими глазами. Убита в образе. «Черные розы, — подумала Вэл. — Для смерти. О нет, о нет, о нет, нет, нет…»
Несколько раздавленных лепестков выпорхнули из конверта.
Желтые и черные.
Завтра.
Вэл с трудом сглотнула, сдерживая крик.
Завтра она умрет.
Глава 12
Змеевик
Завтра.
Слово нависло над ней, как саван — погребальный саван. «Я ходячий мертвец».
Это потрясло Вэл. Такого не должно было случится, не после всего, через что она прошла, но это произошло. Одного слова хватило, чтобы она заболела в первый раз с тех пор, как начала работать, потому что ее руки не переставали дрожать.
— С тобой все в порядке? — спросил ее Мартин. Именно он ответил на телефонный звонок.
— Нет, — проговорила Вэл
Последовала короткая пауза.
— Поправляйся, — наконец сказал Мартин, прежде чем прервать связь.
Вэл положила телефон на свое шаткое подобие тумбочки и рухнула на матрас. Она не могла избавиться от ощущения, что просто лежит там, ожидая смерти. «Они знают, где я живу. Они следили за мной, как за животным, все это время». Она вздрогнула, натягивая простыни до подбородка.
Она закрыла глаза, отгораживаясь от мира, отгоняя свои мысли. Когда Вэл открыла их снова, серый свет лился через ее окно, и завтра стало сегодня. Наступил день, в который она встретит свою судьбу, так объявил ее преследователь.
Ужасный, прогорклый привкус затаился в глубине ее горла. Вэл почистила зубы, как зомби, тупо уставившись на свое отражение. Тени под ее глазами, казалось, стали более заметными за последние несколько дней. Она выглядела больной. Может быть, так оно и было.
Вэл полагала, что на самом деле это не имело значения.
Часть ее испытывала искушение снова позвонить и сказаться больной, но мысль о том, чтобы бродить по квартире в одиночестве, просто ожидая, казалась особым видом ада. Кроме того, в глубине души она знала, что не может так поступить с Мартином. Сегодня она должна была подменить Дезире. У него появится достаточно проблем, с которыми придется иметь дело, когда Вэл умрет, и в итоге возникнет еще большая нехватка персонала, чем уже есть сейчас.
Вэл проигнорировала Мередит и Джеки, направляясь на работу. Мередит молола кофе, а Джеки что-то делала с авокадо. Она чувствовала на себе их взгляды. Липкий пристальный взгляд, который задержался на ней, словно Джеки желала что-то сказать, но не совсем осмеливаясь.
Что-то было в ее лице. Вэл знала это, оно ее тоже напугало. Выражение лица человека, который потерял всякую надежду и больше ни о чем не заботился.
Она работала, готовая каждую минуту сбежать, лишь наполовину осознавая, что ей говорят. От запаха еды, которую она носила, ей стало плохо. Вэл не стала брать свою обычную бесплатную еду и пошла домой, глубоко засунув руки в карманы пальто, когда утренний туман рассеялся вокруг нее под приглушенным сиянием осеннего солнца. Она избегала Мартина, выскользнув за дверь с сумочкой, прижатой к груди. Все, что она хотела сделать, это пережить этот день. Кто-нибудь остановит ее, схватит по дороге домой, в ее квартиру? Был ли ее преследователь здесь, на этой самой улице?
На всякий случай Вэл потратилась на проезд, подпрыгивая при каждой тени, протянувшейся по кривому тротуару. Она осторожно вошла в свою квартиру, оглядываясь по сторонам. Сейчас она пуста. Ее соседки обе ушли, и, похоже, больше там никого нет. Больше нет ни записок, ни лепестков роз.
Ничего.
Волосы на ее руках встали дыбом, когда она сняла пальто и направилась на кухню. Вэл разогрела немного бульона в чашке, ее плечи напрягались при каждом малейшем шуме. Когда микроволновка подала звуковой сигнал, она схватила чашку и убежала в свою комнату, потягивая подогретый куриный бульон в тишине, коротая часы до своей следующей смены.