Побеги древа Византийского. Книга вторая. На перекрёстках двадцатого века
Шрифт:
– Пошли.
Они тихонько пробрались мимо родительской спальни и проскользнули в Сашину бывшую детскую, как её до сих пор называли. Комната была совсем небольшой, но уютной, с минимумом необходимой мебели: широкая кровать, софа напротив, шкаф, письменный стол, два стула и этажерка с книгами.
– Ой, как здесь хорошо! – воскликнула Аннушка и присела на софу. – Тащи сюда всё из кухни, будем здесь пировать!
Саша принёс вино и тарелки с едой, вновь наполнил бокалы.
– Пусть новый год принесёт нам счастье! – проговорил он. – Пусть рядом с нами будет тот человек, которого мы любим! Пусть всё в нашей жизни сложится…
– За такой тост
– Ничего, ты у нас крепкая, – успокоил её Гагарин и тут же предложил: – А давай на брудершафт!
Аннушка взглянула на него с улыбкой и согласилась:
– Давай!
Они встали, завели одна за другую руки с бокалами и выпили. Саша взял у Анюты бокал, поставил вместе со своим на стол и приблизил своё лицо к её лицу. Теперь, когда они оказались так близко, отступать было некуда. Анюта подставила губы, и Саша осторожно коснулся их своими. Сначала робко, потом смелее он обнял девушку. Она подняла руки и закинула их ему за шею. Наконец губы их разъединились, но они продолжали стоять обнявшись. Затем, не говоря ни слова, снова поцеловались. Саша ласкал спину Анюты, аккуратно спускаясь ниже.
– Голова кружится, – отодвинулась девушка. – Здесь очень жарко!
Она сняла кофточку, оставшись в светлой блузке.
– Тебе хорошо? – тихо спросил Саша.
– Очень! – тихо ответила Анюта.
Они танцевали и целовались, целовались и танцевали, пока девушка, случайно взглянув на часы, не воскликнула:
– Сашка! Уже половина пятого! Пора спать.
Выпустив Анюту из объятий, Саша сразу объявил о том, что, видимо, решил заранее:
– Ты будешь спать здесь, в моей комнате, а я – в гостиной.
– Как же ты там устроишься? И где?
– Сдвину стулья, приставлю кресло и укроюсь пледом.
– Нет, так не пойдёт, я не согласна! Ворвалась в чужой дом, заняла чужую комнату да ещё заставляю хозяина спать на стульях в гостиной?! Ни за что! Ляжешь здесь на кровати, а я на софе. Найдётся чем укрыться?
– Ты девушка, моя гостья, я не могу позволить тебе спать на софе. Давай так: ты спишь на моей кровати, а я на софе. Договорились?
– Ладно уж, договорились! – засмеялась Аннушка. – Я сейчас пойду в ванную, а ты пока всё постели.
– Обожди, – Саша достал из шкафа полотенце и длинную байковую рубаху. – Вот, возьми, чтобы было во что переодеться.
Аннушка выскользнула за дверь и через десять минут вернулась в Сашиной рубашке, надетой на голое тело.
– Не смотри на меня, – она смущённо потянула вниз подол рубахи, стараясь прикрыть свои точёные ножки.
– Ладно, ладно, не смотрю. Выключай свет.
Долго ворочались в темноте, укладываясь. В комнату проникал свет уличного фонаря, создающий таинственный полумрак.
– Не спишь?
– Нет.
– Давай я тебе кое-что расскажу, – приподнялся на локте Саша.
– Рассказывай.
Саша начал какую-то интересную историю, потом спросил:
– Можно я сяду рядом?
– Можно.
Неслышной тенью юноша скользнул к кровати и уселся на краешек. Они уже играли с огнём, прекрасно понимая, чем это может закончиться, но не сопротивлялись. Игра постепенно захватывала, увлекала, она была древнее, естественнее и сильнее запретов, придуманных людьми.
Саша положил руку на плечо девушки, прикрытое одеялом, и продолжил рассказ тихим голосом, переходящим на шёпот. В комнате было прохладно, и в одних трусах сидеть оказалось зябко, поэтому юноша невольно поёжился, передёрнув
– Замёрз?
– Немного.
Аннушка откинула одеяло:
– Ныряй сюда.
Саша лёг, повернувшись к Анюте. Теперь их лица были рядом, а общее одеяло соединяло тела, создавая единое пространство, предназначенное только для двоих.
Юноша придвинулся к девушке и коснулся губами её губ. Этот поцелуй разительно отличался от тех, которыми они горячили друг друга в танце. Он был страстный и недвусмысленный. Сашина рука скользнула под рубашку и коснулась гладкой девичьей кожи. Аннушка слегка изогнулась и прижалась к нему грудью и бёдрами. Он гладил её спину, ноги; девушка отодвинулась, и его рука скользнула по её груди, плоскому животу, приводя Аннушку в трепет. Саша скинул трусы и прижался к ней всем телом, наполненным возбуждением и желанием.
– Иди ко мне, – только и успела прошептать Анюта, прежде чем волна восторга и радости накрыла их.
Они вздымались к вершине блаженства и опускались в глубины наслаждения. Время остановилось, не было ничего в мире, кроме них, и вся жизнь сосредоточилась друг на друге.
Первый робкий луч зимнего утра пробился сквозь прихваченное морозцем окно и высветил юношу и девушку, лежащих, обнявшись, на узкой кровати, даже во сне не желая расставаться друг с другом.
Не бывает полной физической близости без душевной, а душевная без физической – бледна и худосочна.
Часть вторая
В тисках
Глава I
Испания
В чистом, безоблачном небе показалась четвёрка бомбардировщиков Ju-87, донёсся характерный звук двигателей. Немецкие самолёты заходили для бомбометания.
«Хорошая техника у Германии! – подумал Михаил. – Истребители тоже отличные. Превосходят наши по скорости и манёвренности. Хоть у нас и высокая выучка, и мастерство, но самолёты до немецких пока не дотягивают. Гитлер пригнал сюда значительно больше тяжёлого вооружения, и не зря: Германии сняли все запреты по Версальскому договору, вот они и стараются испытать машины и поднабраться опыта. Недаром создали такое мощное подразделение, как легион “Кондор”».