Побеги древа Византийского. Книга вторая. На перекрёстках двадцатого века
Шрифт:
Батальон выстроился на плацу, капитан произнёс прощальную речь. Солдаты дружно аплодировали, говорили тёплые слова и даже сочинили стихотворение, в котором выразили ему свои чувства. Гудериан обошёл офицеров, каждому пожал руку, а Рудольфа по-дружески приобнял.
– Уж не думаешь ли ты, обер-лейтенант, что так легко от меня отделался? – усмехнулся он. – Жди вызова!
Вскоре пришла бумага с направлением в 7-й автотранспортный батальон, куда перевели Гудериана. Танки по Версальскому договору Германии иметь не разрешалось, но в автотранспортных подразделениях использовались
Зимой следующего года состоялись учения, на которых механизированными войсками командовал полковник Вальтер фон Браухич. Это были уже комплексные испытания по взаимодействию с пехотой и авиацией. Рудольф командовал ротой «лёгких» танков, то есть обтянутых парусиной грузовиков, и бронемашин. Гудериан выступал экспертом по танкам. Он чётко и доходчиво объяснял подчинённым и вышестоящему начальству действия механизированных подразделений в бою и особую роль танков для прорыва обороны противника. Вскоре ему предложили преподавать в академии.
Германия постепенно выходила из международной изоляции. Военная мысль в лице Гудериана пыталась доказать, что победа в будущей войне достижима только посредством короткой кампании, осуществляемой ударом бронированных соединений. Его яркую, одарённую личность, притом обладающую колоссальной работоспособностью, высоко ценили в армии.
По личной просьбе Гудериана его направили командовать 3-м (прусским) автотранспортным батальоном, куда был немедленно переведён и Рудольф. Этот батальон, по сути, являлся уменьшенной копией будущей бронетанковой дивизии со всеми её подразделениями. И хотя большая часть танков и противотанковых орудий были деревянными макетами, учения проходили так, будто всё было настоящим.
– Господин майор, – обращался к Гудериану Рудольф, – если мы будем разворачивать такой батальон в танковую дивизию, нам позарез необходима радиосвязь. Без неё нечего и думать об эффективном управлении подразделениями и даже отдельными танками.
– Ого, обер-лейтенант, ты, как всегда, зришь в корень! – насмешливо ответил Гудериан. – Связь надо создавать раньше, чем танки. Успех быстротечных операций, производимых на значительном удалении от базы, зависит от бесперебойной и чёткой коммуникации между командирами самого высокого и самого низкого уровней. Сначала мы потребуем наладить радиосвязь со штабами танковых рот, а потом и с каждым танком в отдельности.
В 3-м автотранспортном батальоне отрабатывались все фазы военной операции: наступление, оборона, фланговая атака, фронтальная атака при поддержке пехоты и кавалерии, взаимодействие с артиллерией и авиацией. Не только Рудольф, но и все служащие в этом батальоне офицеры стали настоящими фанатиками, отстаивающими идею командира о моторизации и создании танковых войск.
Через полтора года Гудериана перевели на должность начальника штаба инспекции автотранспортных войск. Командиром 3-го батальона стал капитан фон Краузе. Инспекция была создана для восстановления и образования танковых
Летом после напряжённых учений Гудериан пригласил его на очередную беседу.
– Рудольф, ты как-то рассказывал мне, что во время войны был в плену у русских и даже привёз себе оттуда жену.
– Да, я провёл там два года.
– А ты не хотел бы снова посетить эту благодатную землю?
Рудольф вопросительно уставился на командира, понимая, что Гудериан ничего не говорит просто так. Если он делает такое предложение, значит, всё уже обдумано им и согласовано.
– Если есть такая необходимость, я готов.
– Необходимость есть. Недалеко то время, когда ограничения Версальского договора будут сняты и мы сможем создавать свои бронированные армии. К этому моменту мы должны иметь подготовленный командный состав, конкретные конструкторские разработки, опытные образцы и возможности для их испытания. Всё это нам удалось реализовать на территории Советов. В одном из городов на Волге создана танковая школа под кодовым названием «Кама». Там обучаются наши офицеры и испытываются образцы техники. Мы активно сотрудничаем с русскими, что выгодно обеим сторонам. Это пока единственное место, которое можно назвать колыбелью будущих танковых войск.
Туда отправится наша инспекция с целью проведения проверки функционирования школы, налаживания контактов с руководством броневых частей Красной Армии и конструкторами. Важно оценить свойства имеющейся у нас и у них техники. Я попросил начальника инспекции генерала Лутца включить тебя в состав комиссии, поскольку ты имеешь большой практический опыт в управлении моторизованными частями и их использовании.
– Я понял, господин подполковник.
– Не надо так официально, Рудольф! Мы здесь одни. Выезжаем через неделю. С тобой ещё свяжутся дополнительно. До встречи!
Гудериан пожал Рудольфу руку и уехал.
– Кэти, я еду в Россию! – огорошил вечером жену Рудольф.
– Куда?.. – удивлённо переспросила Катя.
– Ура!! – закричала тринадцатилетняя Елизавета. – Я тоже хочу ехать с тобой, папа!
Рудольф обнял дочку:
– Это невозможно, Лизи. Я еду не на отдых. Со мной несколько офицеров.
– А что ты собираешься делать в России? – наконец собралась с мыслями жена. – Какие у тебя там могут быть интересы?
– Ну, ты же понимаешь, что я не могу всё тебе рассказать. Еду по делам службы.
– Я бы очень хотела, чтобы ты встретился с Мишелем…
– Я бы тоже хотел этого, но такая встреча маловероятна. У меня нет его адреса, а наводить справки небезопасно. Мы, скорее всего, будем в каком-то закрытом подразделении, откуда выехать не представляется возможным.
– Ну а вдруг? – с надеждой спросила Катя.
– Эти ваши русские «вдруг» и «авось» никогда ни на чём не основаны, – улыбнулся Рудольф. – Но вы непременно на них надеетесь и попадаете впросак.
– Не всегда…