Побочное действие
Шрифт:
Промелькнула мысль отползти за ближайший угол – Мэл даже вцепилась пальцами в почву, потянулась вперёд. Вдруг явственно поймала аромат примятой травы – это вернулось измученное гарью и жаром обоняние. Следом острым росчерком пришёл мимолётный контакт: к сомнительному убежищу кто-то приближался.
Похоже, всего один – ближе всех, ведь наверняка есть кто-то ещё. В последнем можно даже не обольщаться, да и нормальная чувствительность сейчас недоступна. Чужие мысли некоторое время придётся ловить случайно – иначе точно отключка, во время которой враг сможет сделать с беспомощным телом всё, что угодно. Мэл медленно подтянула под себя руки и
Кажется, и правда один. Идёт не слишком быстро, крадучись, нервно ведя из стороны в сторону стволом оружия, из которого только что полосовал несчастную стену. Лицевые мышцы дико болели, но Мэл усмехнулась, когда поняла: враг боится. Боится той, что умеет убивать на расстоянии, ронять в высокую траву, заставляя корчиться и хрипеть в агонии без видимой причины. Боится неведомой силы, ведьм, мутантов, бог весть чего ещё. И стрелял-то на нервах, разглядев: «ведьма» выбралась из огня. Надеялся попасть… ну что ж, пусть думает, что попал.
С каждым шагом противник нервничал всё больше. Челюсти его при этом без конца что-то перемалывали, как будто жевание должно было успокоить, но где там. Ещё бы, ведь собственный главарь пугал не меньше, чем «ведьма» – вот так деталь, в самом деле. Бандит даже представлял себе, что именно ждёт его за своеволие, поэтому поглаживал спуск автомата, уже закрывая для Мэл солнечные лучи, сверлящие ей спину.
Прошить очередью неподвижное тело – что может быть проще? Человеку мешали только неуверенность и что-то вроде любопытства, побуждая сделать ещё один крохотный шаг. Простое движение, но выставленную вперёд ногу вдруг кто-то словно под колено ударил. Он так и не понял, что произошло, только от внезапной боли задрал в локтях обе руки вместе с оружием, пытаясь удержать равновесие. А «неподвижное тело» развернулось и чуть приподнялось, выбросив вперёд и вверх руку с зажатым в ней лезвием, тонким, но очень острым.
Мэл не смотрела жертве ни в лицо, ни даже туда, куда била. Только вскользь приметила гадкую красную майку с белым рисунком, похожим на череп. Обожжённые пальцы болели и мало что чувствовали – липкость от попавшей на них чужой крови, но ничего тёплого, ничего противного. И только сдавленный выдох-всхлип прямо над головой, когда нож двинулся обратно. На единственный, почти хирургический разрез Мэл не надеялась: придвинулась ещё, всем весом налегла врагу на ноги, продолжая падение. Другой рукой вцепилась в цевьё оружия, дёргая его от себя вверх и в сторону. Уже на земле ударила снова – в шею слева, на всю длину лезвия, для верности нажала на псевдорукоятку ещё. В глазах потемнело, но уловить успела: кадык на жилистой шее замер, дёрнувшись судорожно; застыло, вытянувшись, и окровавленное тело. Может, и последний хрип был, но все звуки украл гадкий писк, и Мэл повалилась рядом, совершенно мокрая от слабости.
Поднялась почти сразу, пытаясь выровнять сбитое дыхание и сглотнуть неповторимую смесь металла и гари, застывшую во рту. Организм протестовал, требовал отдыха, окутывал разум сонным отупением, но Мэл заставляла себя шевелиться. Для начала потянула за ремень автомат, усмехнувшись: за такой экспонат, оригинальный, а не восстановленный по чертежам АК-47, дома многие отвалили бы баснословную сумму. Да, за такой, пахнущий сгоревшим порохом и смазкой, и с трещиной через весь деревянный приклад, залитой клеем.
«Дома…» Слово вызвало горечь и слабый укол под сердцем, но кое о чём напомнило. Поморщившись, Мэл продела плечо в ремень автомата. При этом с удивлением обнаружила,
Самой… Солнце, казалось, поставило себе целью просверлить в голове дыру, а изнутри к нему навстречу проламывалась тупая ноющая боль. Мысли, нет, какие-то их обрывки напоминали тяжёлую взвесь: чужой мир, остров, враги, невесть что ещё. Над всем этим довлела жажда – Мэл только сейчас до конца поняла, насколько сильная. И на трупе не видно ничего, похожего на фляжку… или как это здесь называется? Только здоровенные ножны с мачете на поясном ремне. Эта штука, конечно, пригодилась бы, но своего ремня Мэл не обнаружила, а тратить время на то, чтобы снять чужой, не решилась. Нужно идти. Найти воду, найти убежище. Временное, чтобы хотя бы восстановить силы.
Уже сделав пару шагов, Мэл огляделась. Дымящееся строение в ответ пялилось слепым окном на неё и дальше, на нависающее подобие скалистого холма, а сама местность к дороге и за ней явно понижалась. Рельеф вообще, похоже, пестрел неровностями, от оврагов до гор, прорастал буйной зеленью – от небольших зарослей до чащ, труднопроходимых и тёмных. Впрочем последнее, кажется, было уже скорее добыто из чужой памяти, чем высмотрено тут и сейчас.
Мэл тряхнула головой – путаница, ну и путаница. Нужно хотя бы выглянуть на грунтовку, но путь к ней вдоль стены почему-то казался чудовищно долгим. Уши посекундно закладывало до невозможности представить, какие звуки реальны, какие нет, а Мэл ещё и старалась сканировать пространство. Ключевое слово «старалась».
Она так и не поняла, что случилось раньше. Хотя нет, сначала всё-таки пришёл сигнал о чужом присутствии, но какой-то размытый – чёрт знает, один противник или несколько. Был ещё «след» – то единственное сознание, которое Мэл могла безошибочно выделить здесь. Самый первый, самый главный враг, замахнувшийся на то немногое, чем она дорожила в этой жизни. Мэл оскалилась и вжалась спиной в неровности кладки, выставив перед собой автомат. Эта часть стены как раз смотрела на отстоящий в нескольких десятках метров крупный кусок скалы с кустарником у подножия…
Наверно, Мэл зря так напряглась. За стеной загрохотало глухо, сверху посыпались чёрные клочья, хлопья золы и искры, – это внутрь повалились прогоревшие кровельные балки и крыша. До угла осталась всего-то пара шагов, когда из-за него прямо навстречу, матерясь, слишком быстро выскочил человек, которого при беглом взгляде можно было принять за клона того, зарезанного. Если бы не алая тряпка на голове.
Кажется, он удивился – то ли тому, что «ведьма» на ногах, то ли наличию у неё оружия. А Мэл только в странном тумане ощутила, как автомат, точно живой, дёрнулся у неё в руках. Приклад болезненно и непривычно ударил в плечо, очередь вышла неэкономно длинной и в конце концов частично ушла мимо, но противник повалился навзничь. Почти не дыша, Мэл дёрнулась влево, где ей почудилось движение и… опоздала. Что-то врезалось в челюсть с силой, чуть не впечатавшей голову с разгону в стену, и свет уже во второй раз за короткое время сменился ослепительной темнотой.