Побочный эффект
Шрифт:
Он скомкал листок бумаги, на котором производил подсчеты, кинул его в корзинку и снова взялся за "Тайм".
Журнал раскрылся на странице, где на снимке из самолета выходит Фрэнк Манчини, воздев над головой руки, словно боксер, приветствующий своих болельщиков. Рядом была помещена фотография брата президента: он был в клетчатой рубашке, в одной руке банка с пивом, в другой - плакат с надписью: "Защищайте свое право носить оружие". Ниже шел заголовок: "Борьба за контроль над оружием", а под ним: "С такими друзьями и враги не нужны".
Фицпатрик начал читать статью: "В разгар полемики
Фицпатрик потерял интерес к статье. Но только он собрался было перевернуть страницу, как его взгляд упал на абзац в конце первой колонки: "Находясь в фешенебельной клинике в Майами-Бич, где ему предстоит операция по пересадке сердца, Манчини объясняет свое в корне изменившееся отношение к проблеме контроля над оружием тем, что..."
"Минутку!
– подумал Фицпатрик, закрывая журнал, чтобы взглянуть на обложку и убедиться, не попался ли ему старый номер.
– Если Манчини в Майами, может, я сумею уговорить начальство послать меня туда?"
Как корреспондент, специализирующийся на научно-популярных статьях, Фицпатрик любил считать, что он сам себе хозяин. В действительности же у него было два босса: редактор отдела новостей и редактор отдела статей и очерков. От мысли попытаться уговорить редактора отдела новостей командировать его в Майами он отказался сразу, поскольку сообщение о предполагающейся пересадке сердца Манчини могло занять не более одного абзаца, да и то в колонке, где публиковались сообщения из Америки. По той же причине это событие не представляло интереса и для отдела статей и очерков: в Англии Манчини мало кому был известен. Однако на этом материале можно сочинить историю о страданиях, выпадающих и на долю людей богатых, излюбленная тема (по крайней мере этого убеждения твердо держались на Флит-стрит) газет с массовым тиражом. А зацепившись за нее, попробовать нанизать еще сотни две слов о том, как делают пересадки в Англии.
Отчетливо сознавая, что стоящая перед ним задача не из легких, Фицпатрик тем не менее решил попытать счастья и направил свои стопы в кабинет редактора отдела статей и очерков.
– Ты слышал, что Фрэнку Манчини собираются сделать пересадку сердца? спросил Фицпатрик, стараясь говорить так, будто это было величайшее после распятия Христа событие.
Но редактора отдела статей и очерков, худого, бледного молодого человека с манчестерским выговором, было не так-то легко провести.
– Впервые слышу, что у него вообще есть сердце, - отозвался он, поднимая глаза от гранок, правкой которых был занят.
– Ну и что в связи с этим?
Фицпатрик положил перед ним журнал.
– Вот, - указал он на сообщение про Манчини.
– Из этого можно выжать интересное интервью по поводу трансплантации.
Редактор прочитал несколько строк.
– Но тут говорится, что он в клинике в Майами!
–
– Если ты думаешь, что я пошлю тебя в Майами, то очень ошибаешься!
Повернувшись вместе с креслом, он снял со стоявшей на столе наколки вырезку из газеты и сунул ее Фицпатрику.
– Если тебе нечего делать, посмотри-ка...
– Я занимался этим еще месяц назад. Напечатали всего раз.
– Фицпатрик вернул ему вырезку.
– Послушай, - не отставал он, - а вдруг мне удастся разузнать, кто донор? Поговорить с его женой, детьми, родителями... А еще лучше, если донором окажется женщина. Что скажешь? Король женоненавистников с женским сердцем!
Редактор столкнул очки на лоб и потер покрасневшие глаза.
– Идея неплохая, - согласился он, - но все равно - нет. Помимо того что вряд ли донор - женщина, нам предстоит сокращение расходов на пятнадцать процентов. И донора тебе ни за что не назовут. Это не положено.
– Знаем же мы ту, что отдала свое сердце Луи Вашкански. Ее звали Дениз Дарваль...
– Только потому, что это была первая пересадка сердца, - возразил редактор.
– С тех пор многое изменилось.
Фицпатрик решил, что надо попробовать другой подход.
– Знаешь, можно сделать неплохую статью о контроле над оружием.
Редактор сделал такое движение, будто спускает воду в туалете.
– Эту тему заездили окончательно.
– Минутку! Никто не писал о различных марках оружия, которые...
– Тоже не для нас! Во всяком случае, пока законопроект не выкинут на помойку.
Фицпатрик пошел ва-банк.
– Ладно, скажу тебе правду. Мне нужно слетать в Майами дня на два по личным делам.
– Я бы тоже не прочь! Знаешь, приятель, моя жена говорит, что, если я осмелюсь только намекнуть, что на будущий год повезу ее и детей опять в Богнор, она меня бросит.
– Я еду в Майами не отдыхать...
– Ты вообще туда не едешь, и точка. По крайней мере не за счет моего отдела.
Фицпатрик повернулся и пошел к двери. Но редактор уже начал оттаивать.
– Тебе очень нужно в Майами?
– крикнул он вдогонку.
– Очень. Вопрос жизни и смерти.
– Чего же ты сразу не сказал, глупый ты человек? А потом, почему ты уверен, что сумеешь пробраться к Манчини? Он сам публикует интервью, а не дает их.
– Я уже звонил в его контору в Нью-Йорке, - солгал Фицпатрик.
– Можно считать, что договорился.
Редактор на секунду задумался.
– А ты согласен, пока будешь там, сочинить статью про Майами-Бич для нашего рождественского приложения? Мы готовим путеводитель для туристов.
– За поездку в Майами я готов сочинить тебе статью хоть про тамошние клозеты!
18
– Через десять минут наш самолет совершит посадку в международном аэропорту города Майами, - возвестила стюардесса.
– Прошу не курить и пристегнуть привязные ремни.
Фицпатрик собрал книжки и брошюры, купленные перед отлетом из Лондона, и стал запихивать их в портфель. Потом сложил откидной столик, на котором работал, перевел часы на пять часов назад - по местному времени было без двух минут девять вечера, - пристегнул ремни и принялся просматривать свои записи.