Побочный эффект
Шрифт:
Заметив появление акулы, чей темный спинной плавник разрезал воду без единого всплеска, толпа зашевелилась и взволнованно зашепталась.
Моралес обернулся, чтобы посмотреть, что так привлекло внимание зрителей, и чуть не потерял сознание от страха.
Шагая по воде, он с ужасом увидел менее чем в трех футах справа огромную черную тень - она скользнула и, круто развернувшись, прошла рядом с другой стороны.
Во время падения Моралес поцарапал щиколотку о стальную ферму. Царапина была крохотной, и вытекшая из нее капля крови тотчас
Моралес даже не подозревал, что оцарапал ногу, но тигровая акула уже давно об этом знала. Как и все ее собратья, она безошибочно чуяла мельчайшую долю крови в воде.
Акула снова развернулась и на этот раз прошла так близко, что Моралес еле удержался на ногах. Восхищенная толпа разразилась громким: "Ole!"*
______________
* Традиционный возглас, которым зрители подбадривают тореадора во время корриды.
Пожилая дама в белых шортах до колен повернулась к стоявшему рядом с ней и перегнувшемуся через поручни мужчине.
– Как вы думаете, с ним ничего не случится?
– спросила она.
– Может, позвать служителя?
Мужчина лизнул мороженое.
– Успокойтесь, мэм, - ответил он, по-техасски растягивая слова.
– Если бы что было не так, служителя давно бы уже вызвали.
Жена техасца, повиснув на поручнях, из-за его спины успокаивающе улыбнулась пожилой даме.
– Вчера в "Тропическом раю" нам показали схватку человека с крокодилом, - сказала она.
– Раз там ничего не случилось, значит, и здесь не случится.
Тигровая акула снова скользнула мимо Моралеса и, чуть коснувшись его шершавым, точно наждак, плавником, разрезала ему ладонь правой руки. А затем, погрузив спинной плавник под воду и оставляя за собой шлейф бурлящей пены, она устремилась прямо к его ногам. Потом вдруг перевернулась и, расправив грудные плавники, замерла. На глаза у нее наползла защитная перепонка, огромные челюсти раскрылись и, лязгнув, схватили левое бедро Моралеса стальным капканом.
Пока тигровая акула тащила истошно вопившего человека на середину рва, с обеих сторон появились другие акулы.
Онемевшие от ужаса зрители только сейчас начали приходить в себя. Одни пытались прикрыть рукой глаза детям, другие начали швырять в акул чем попало: в воду полетели спасательные пояса, банки из-под кока-колы, даже фотоаппараты и туфли.
Все было без толку. Через несколько секунд вода превратилась в кровавую пену, а обезумевшие акулы дрались за то, что осталось от Моралеса.
20
– Сегодня в океанариуме города Майами, штат Флорида, произошел случай, который будет занесен в красную папку: нападение акул на человека с летальным исходом, - объявил телеобозреватель, покончив с сообщением о вспыхнувшей в Чикаго войне между гангстерами.
– Жертвой оказался Анхел Моралес, который упал в ров, где живут акулы-людоеды.
Липпенкотт подождал секунду и, убедившись, что следующее сообщение он уже слышал в шестичасовой передаче новостей, выключил телевизор.
– Так, - повернулся он к Фицпатрику.
–
– Ничего особенного. Я решил вернуться и сцапать Моралеса, когда он вылезет из воды, и тут узнал, что случилось.
– Он пожал плечами.
– Наверное, нужно было тут же заявить в полицию, но я подумал, что лучше, пожалуй, провести расследование собственными силами, чем просидеть полночи в полицейском участке, где мне будут задавать вопросы, на которые я не смогу ответить...
Приятельница Липпенкотта Линда Хьюит, потушив в пепельнице сигарету, поднялась с места. Стройная, узкокостная, с привлекательным мальчишеским лицом в веснушках и коротко остриженными рыжими волосами, она была медсестрой в психиатрическом отделении больницы имени Джексона.
– Пойду переоденусь и придумаю, где лучше постелить Майку, - сказала она, разглаживая полы своего белого больничного халатика.
– А потом приготовлю ужин. Нет возражений?
Фицпатрик принялся было извиняться за то, что причинил им беспокойство, но они и слышать ничего не хотели.
– Пока Санчес на свободе, - заметил Липпенкотт, - вам безопасней оставаться здесь, чем в отеле.
Линда была с ним полностью согласна.
– Только извините, что у нас такой беспорядок, - сказала она, оглядывая комнату так, будто видела ее впервые. Кроме телевизора, кушетки и двух качалок, в комнате были два стеклянных ящика с моделями судов, стилизованный под старину телефонный аппарат из меди и множество разбросанных где попало гравюр с изображением яхт.
– Эд, наверное, говорил вам, что мы лишь недавно сюда перебрались, а так как оба работаем с утра до ночи, все не удается навести в доме порядок.
В дверь позвонили.
– Наверное, Дик Бьюкэнен, - заметил Липпенкотт.
Линда направилась было к двери, но он остановил ее.
– Лучше я, - сказал он, вставая и вынимая из висящей на спинке стула кобуры "смит-вессон".
– На всякий случай, - пояснил он.
Через минуту Липпенкотт вернулся в сопровождении своего толстого, добродушного помощника, который, хотя они всего час назад виделись, снова с жаром потряс Фицпатрику руку.
– Вещи ваши я принес, - сказал он.
– Звонили из вашей газеты, просили им позвонить. А в половине третьего звонила Пирс... И еще одно, - добавил он, вынимая из нагрудного кармана клетчатого пиджака бланк телеграммы.
– Ее принесли, как раз когда я там был...
Липпенкотт протянул Бьюкэнену банку пива.
– Майк, а вы?
Фицпатрик поднял глаза.
– Что?
– Еще пива?
– Нет, спасибо.
– Он перечитал телеграмму.
– С ума сойти!
– В чем дело?
– спросил Бьюкэнен.
– Это из редакции. Послушайте: "Требуется текст нападения акулы океанариуме для утреннего выпуска тчк фото есть тчк".
– И что же вы будете делать?
– засмеялся Липпенкотт.
Фицпатрик скомкал телеграмму и бросил ее в корзинку.