Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве
Шрифт:
Она подвела Игоря поближе к свету и приподняла ему голову за подбородок.
Серо-зелёные глаза Агафьи, такие близкие, озарённые пламенем свечей, вдруг показались Игорю столь красивыми, в них светилась такая забота, что он не удержался и неумело поцеловал Агафью в губы.
Она слегка отстранилась. В её глазах появилось удивление и одновременно что-то такое, от чего у юного княжича вспыхнули уши. Агафья не осуждала его, наоборот, — поощряла. Об этом красноречиво говорил её взгляд!
У Игоря бешено застучало сердце,
Агафья не сопротивлялась. Ощутив упругую женскую грудь и покорные мягкие плечи, Игорь испытал столь сильное вожделение к жене брата, что испугался.
Агафья, видимо, почувствовала то же самое, поскольку прошептала:
— Послезавтра Олег уедет в Путивль, и мы можем встретиться...
Игорь стоял с пылающими щеками, пожирая глазами Агафью.
— А как... а где мы встретимся? — запинаясь от волнения, спросил он.
— У меня в опочивальне, — быстро ответила Агафья, — я спущу тебе верёвку из окна. А теперь ступай. Ненароком Олег войдёт сюда, сразу обо всём догадается.
Пошатываясь как пьяный, Игорь добрался до своей светёлки и, не раздеваясь, бухнулся на постель. Он по-прежнему был в плену тех ощущений, которые нахлынули на него после долгого поцелуя с Агафьей.
Властолюбивой Манефе не удалось убедить Олега проявить упорство, дабы добыть удельный стол для Игоря.
Утром за столом в трапезной княгиня раздражённо выговаривала пасынку всё, что о нём думает. Присутствовавшие при этом Игорь и Агафья старались не поднимать глаз, уткнувшись в тарелки.
Вошедшая в трапезную ключница спросила:
— Там кабальные смерды пришли. Куда их отправить недоимки отрабатывать?
Вопрос предназначался скорее Манефе, поскольку ключница была раньше её служанкой и пользовалась исключительной милостью княгини. Но Олег, видимо решивший, что обращаются именно к нему, недовольно бросил через плечо:
— На покос отправь! Всех!
Ключница задержалась на пороге, выжидательно глядя на Манефу.
— Гони тех смердов на конюшню, Пелагея, — подала голос княгиня. — Пусть кровлю починят. Там и другой работы много, а покос подождёт.
Олег сверкнул очами на мачеху:
— Иль не хозяин я в тереме своём?
— Хозяин тот, кто берёт, — сказала в ответ Манефа, — а ты покуда перебиваешься милостями Святослава Всеволодовича. Вот прогонит он тебя из Новгорода-Северского, что тогда запоёшь?
Олег в сердцах швырнул ложку на стол.
— Ну не уступит Святослав Всеволодович этот распроклятый Вщиж Игорю в обход своих родных племянников! — промолвил он, возвращаясь к вчерашнему неприятному разговору. — Что мне теперь, войной на него идти! Да и молод ещё Игорь для стола княжеского.
— Дело не в Игоревой младости, Олег, а в твоей робости, — вставила Манефа.
По её знаку ключница Пелагея скрылась за дверью. Олег поставил локти на стол и упёрся лбом в
— Куда ты? — взглянула на неё Манефа.
— Насытилась я, матушка, — робко промолвила Агафья.
— А как же твой любимый брусничный кисель?
— Неможется что-то мне, — добавила Агафья, опуская глаза.
— Ладно, ступай, — сказала княгиня. И вновь обратилась к Олегу: — Коль сам не можешь сладить с черниговским князем, к тестю обратись, ведь он у тебя высоко сидит. Неужто Ростислав Мстиславич не поможет мужу любимой дочери?
— Тебе бы только всех перессорить! — буркнул Олег.
И тоже покинул трапезную.
— А тебе бы только в поручных ходить! — бросила вслед пасынку Манефа.
Как показалось Игорю, Олег с большой охотой покидал Новгород-Северский. Постоянные размолвки с мачехой опостылели ему, и, как видно, он рассчитывал отдохнуть от неё в Путивле.
Во время воскресной службы в храме Агафья успела шепнуть Игорю: «В полночь жду!» При этом она так глянула на отрока, что у того аж сердце зашлось в сладостном предвкушении. До окончания обедни Игорь был сам не свой.
И день ему показался дольше обычного, и купание коней в Десне вместе с Олеговыми конюхами не таким занимательным, как прежде.
Перед ужином Игорь подстерёг Агафью на полутёмной теремной лестнице, ведущей на верхний этаж, чтобы спросить: «Так будешь ждать нынче ночью?»
Агафья ответила утвердительно, позволив Игорю приобнять себя.
После ужина Игорь, не раздеваясь, улёгся в постель и накрылся одеялом на тот случай, если приставленный к нему дядька, бывший отцовский дружинник, внезапно заглянет к нему в спаленку.
Притворившись спящим, Игорь не заметил, как уснул на самом деле.
Пробудился он от толчка. Поднял голову и чуть не вскрикнул от страха, увидев в темноте белую фигуру, склонившуюся над ним.
— Что же ты спишь, младень, — прошелестел недовольный голосок Агафьи, — а я тебя жду не дождусь!
Игорь вскочил с ложа как ошпаренный.
— Сморило меня... — оправдываясь, пробормотал. Агафья зажала ему рот.
— Молчи! — прошептала она и потянула Игоря за собой. Рука об руку они пробрались по тёмному спящему терему с первого этажа на второй, прокрались мимо спящих служанок, прикорнувших возле колыбели с маленьким Святославом, проскользнули в ложницу [31] Агафьи и заперли за собой дверь.
Игорь застыл столбом, оглушённый тишиной и гулкими ударами собственного сердца. Он словно забыл, зачем пришёл сюда.
31
Ложница — спальня.