Поцелованная богом
Шрифт:
35
— Ты ненасытное сексуальное чудовище, — простонала Лиса, когда какое-то время спустя мы выбрались из воды.
На моем лице невольно появилась глупая самодовольная улыбка. Да, я такой!
— Все было так плохо? — пристраивая голову на ее плече, поинтересовался как можно более сексуальным шепотом.
Мачо, нет, блин, мучо недоделанный.
Лиса засмеялась. Повернулась ко мне лицом и простонала, закатывая глаза:
— О, дас ис фантастишь!
А я обнял ее и продумал о том,
Мы постояли так немного, но нужно было возвращаться в лагерь.
— Пора, — я отпустил рыжую.
— Пора, — согласилась она и начала собирать одежду.
Мы быстро оделись и оба с сожалением посмотрели на водопад.
— Если хочешь, мы сможем вернуться сюда, — предложил ей и уточнил: — когда все устаканется.
— Нет уж, — Лиса опять взяла меня за руку, — водопадов на свете сколько угодно. Давай найдет место поспокойнее.
— Конечно, — согласился, радуясь в душе, что у рыжей нет в голове этой бабьей дури: «Дорогой, здесь был наш первый рай! Давай приезжать сюда каждый год!»
— Ты решил, что будешь делать с Боипело? — задала вопрос рыжая, когда мы были на половине пути к стоянке.
— Нет. Да и что я могу с ним сделать?
— Не знаю, ты мне скажи.
— Дать ему по морде? Еще пришибу ненароком, будет международный скандал.
— Еще бы, — она рассмеялась, — известный бизнесмен Егор Рокотов проводя отпуск в Африке, покалечил сына президента.
— Ага, добавь сюда, что отпуск известный бизнесмен проводил в компании не менее известного хирурга Елизаветы Вяземской. Газетчики могут неплохо заработать на таком материале.
— Не позволим посторонним наживаться на нас, — серьезно заявила Лиса.
— Ни в коем разе, — поддержал ее. — Куплю газету, и в ней напечатаю. Все деньги в семью.
— В смысле?
— В смысле — наши.
— Это завуалированное предложение? — в ее голосе появилась насмешка.
— Нет, это просто предложение. Я люблю тебя, ты любишь меня. Чего время зря терять?
Еще не успев договорить, понял, что перегнул палку. Рыжая как-то повела плечами и съежилась.
— Ты всегда можешь отказать мне, — попробовал перевести все в шутку.
— Ты примешь отказ?
— Приму, а куда я денусь? Приму один отказ, повторю предложение. И так до тех пор, пока ты не согласишься, — как можно более легкомысленным тоном продолжил «шутить».
Лиса выслушала и кивнула.
— Можно мне не отвечать? — задала вопрос. — В смысле, сейчас не отвечать? Давай сначала вернемся домой, хорошо?
По мне, так обсуждать здесь вообще было нечего. Я сказал правду. Два взрослых человека любят друг друга и хотят быть вместе. Так чего тянуть? Я свободен от других обязательств, она тоже. Женись, не хочу. Но, видимо, женщины воспринимают мир как-то иначе. А может ей романтики не хватило?
— У нас закончились консервы, — перевел тему.
— Будем на подножном корму? — весело уточнила Лиса.
— Если
— Тогда как? Поститься?
— Поговорю с твоим доктором. Он должен знать, что здесь есть съедобного. Слава богу, мы в Африке, а не на Северном полюсе. Здесь в лесу должно быть полно жратвы.
— Фу, грубо.
— Зато, правда.
Мы вернулись на место стоянки. Здесь, как видно, ничего интересного не произошло. Поль доложил Лисе, что Софи уснула, и нога ее не беспокоила. Я пошел к местным.
— Вернулись? — спросил Боипело, как будто это было непонятно.
— Да.
— Мои люди собрали плоды хлебного дерева и еще кое-какие фрукты, можем пообедать. Вернее, уже даже и поужинать. Кстати, здесь неподалеку есть вода, вполне, пригодная для питья.
— Спасибо, — от души поблагодарил его.
— Это вам спасибо, — сказал Боипело и пояснил: — За то, что не выдали меня.
— Еще не вечер, — зачем-то ответил ему. — Пойду, предложу еду нашим.
— Неужели вы думаете, что я не предложил поесть своим коллегам? — возмущенно поинтересовался доктор. — Не такой уж я и мерзавец, каким вы меня вообразили.
Ага, не такой, конечно. Втянул людей черти во что, а теперь строит из себя святую Цецилию.
Вслух я этого не сказал, не хотел вступать в ненужную дискуссию, поэтому взял предложенные фрукты, поблагодарил и пошел кормить Лису.
— Не вздумай пить эту воду, — предупредила она, когда я пересказал ей свой разговор с Боипело.
— Думаешь, отравлена?
— Ты дурак? — ирония моего вопроса прошла мимо ее ушей. — Мы в Африке, в джунглях. Как можно пить сырую воду?
— А местные пьют, и ничего, — продолжал изображать идиота, уж очень мне нравился ее негодующий тон.
— Нет, ты точно дурак, — констатировала Лиса и принялась объяснять, как маленькому: — Ты можешь только представить, какое множество микробов живет в этой воде?
— Так что, все-таки, с местными?
— У них, скорее всего, иммунитет. Они, как и многие поколения их предков, едят всякую гадость, пьют всякую гадость и живут …
— Во всякой гадости, — перебил ее. — Я тебя понял. Кстати, в моем рюкзаке есть обеззараживающие таблетки. Специально для воды. Раз уж ни «Перье», ни «Боржома» здесь нет, предлагаю пить то, что дают, предварительно обеззаразив.
— Ты специально? — догадалась рыжая.
— Ты, конечно, известный врач, но и я не местный крестьянин. Если ты не заметила, кое в чем я разбираюсь. И «гуляю» в джунглях не в первый раз.
— Прости. Кажется, идиот здесь я. Идиотка.
— Знаете, — вмешался в наш разговор Поль, до сих пор молчаливо за нами наблюдавший, — я ничего не понял, но наблюдать за вами чрезвычайно интересно.
— А ты вообще молчи, — переключилась Лиса. — Лучше вон мать покорми. Кажется, она проснулась.