Поцелуй Архангела
Шрифт:
"Этого бы я никогда не позволил. – Лед отступил, - Кажется, я должен поговорить кое о
чем с Дмитрием".
Елена заставила себя мысленно общаться с Рафаэлем, хотя намного более инстинктивно
было говорить вслух; ее сердце и ее душа все еще оставались человеческими.
"Не надо. Я могу с ним справиться".
"Можешь?
предостережение: - Надавишь на него слишком сильно, и один из вас умрет".
Она была понятливой.
"Как я уже говорила, Архангел, никого не убивай из-за меня".
Ответом был прохладный бриз - метка обладания бессмертного.
"Он - лидер моей Семерки. Он преданный".
Елена уже догадалась о том, о чем Рафаэль не сказал - что верность Дмитрия могла
равняться ее смерти.
"Я сама буду сражаться в своих битвах".
Она была такой, какой была, её чувство собственного достоинства являлось неотъемлемой
частью способности крепко стоять на ногах.
"Даже если у тебя нет шанса на победу?"
"Однажды я тебе уже говорила, что предпочла бы умереть как Елена, чем
существовать, как тень".
И она оставила его с этой истиной - истиной, которая никогда не изменится, не взирая на
ее бессмертие. Елена вновь обратила свое внимание на Дмитрия.
– Ты забыл сказать о чем-то Рафаэлю?
Пожав плечами, вампир послал многозначительный взгляд вправо от нее.
– На твоем месте я бы больше беспокоился о его голубой шкуре.
– Думаю Иллиум может сам о себе позаботиться.
– Нет, если продолжит флиртовать с тобой, - вслед за его словами тонкой, почти изящной
струйкой потянулось тепло, аромат шампанского и сияние солнечных лучей, порочность
при свете дня.
– Рафаэль не из тех, кто делится.
Она пригвоздила его взглядом, пытаясь не обращать внимания на клубившееся в животе
тепло, тепло, которое он раздувал весьма сознательно:
– А может ты просто ревнуешь.
Иллиум фыркнул от смеха, Дмитрий сощурил глаза:
– Я предпочитаю трахать женщин, у которых нет шипов.
– Из-за этого мое сердце разбито, и я не могу выразить всю свою боль словами.
Сила, с которой засмеялся Иллиум, чуть не опрокинула его в воду.
– Назарак прибыл, - наконец сумел он сказать Дмитрию, перебирая пальцами прядь волос
Елены, - Он хочет поговорить
попытку побега.
Лицо Дмитрия ничего не выражало, пока он вставал из воды с присущей ему чувственной
грацией.
На этот раз Елена не закрыла глаза, отказываясь проиграть молчаливую битву характеров.
Тело Дмитрия состояло сплошь из мускулов, которые покрывала гладкая, с оттенком
легкого загара кожа. Когда он начал натягивать штаны, его мышцы заиграли, излучая
силу.
Когда Дмитрий застегнул брюки, их с Еленой взгляды встретились, и тогда бриллианты и
меха, безошибочный мускусный аромат жаркого секса обернулся вокруг её шеи словно
ожерелье… или петля.
– До следующей встречи, - произнёс он, и запах исчез. Затем командным тоном бросил
Иллиуму: - Пошли.
Елена ни капельки не удивилась, когда Иллиум поднялся и вышел просто попрощавшись.
Хоть ангел с синими крыльями и любил задирать Дмитрия, но было ясно, что он, как и
остальные члены семерки, по крайней мере те, которых она видела, последуют за ним без
вопросов.
А за Рафаэля, каждый не задумываясь готов отдать свою жизнь.
По воде пошла рябь, из-за ветра возникшего от приземления ангела.
На языке она почувствовала привкус моря, чистого и дикого дождя.
Она ощутила, как её кожа натянулась, словно внезапно стала слишком тесной, чтобы
сдержать жар внутри.
– Пришёл, чтобы дразнить меня, архангел?
– охотничьи чувства Елены всегда откликались
на запах Рафаэля даже до того, как они стали любовниками. Теперь...
– Конечно.
Елена повернула голову, чтобы встретится с ним взглядом, когда он подошел и присел у
края бассейна. От того, что она увидела, у нее перехватило дыхание.
– Что?
Потянувшись вперед, он снял простые серебряные серьги с ее ушей.
– Теперь тебе нельзя их носить - они врут.
– Он сжал их в ладони и, когда открыл ее снова,
серебряная пыль сверкая опустилась на горячую воду.
– О, - серебро без узоров предназначалось для одиноких мужчин или женщин. - Я
надеюсь, у тебя есть чем их заменить, - сказала Елена поворачиваясь. Её крылья чудесно
пропитались водой, так что она смогла упереться руками в край и повернуться к Рафаэлю
лицом, - Те серьги были куплены на рынке в Марракеше.
Он раскрыл вторую ладонь, и на ней замерцала другая пара колечек. Таких же маленьких
и практичных для охотника, но прекрасных, сделанных из дикого янтаря.
– Теперь ты, - сказал он, продевая их в ее уши, - окончательно и бесповоротно стала моей.