Поцелуй бабочки
Шрифт:
— Что-нибудь не так?
— Все не так! Ты велела Кэтрин перевезти животных, ожидая, что она… и я, — добавил взбешенный Пол, — закончим дело, пока ты будешь прохлаждаться в Риме! Ты рассчитывала, что я заберу их себе?
— Нет. Конечно нет.
— Тогда кто?
— Не знаю! — крикнула Одри. — Их позарез нужно было куда-то деть! А в понедельник я бы прилетела!
— А тем временем твою работу должен был сделать кто-то другой! Я не мог до тебя дозвониться! И Кэтрин тоже! —
— Не забываю и не забывала, — возразила Одри, начинавшая ощущать смущение, головокружение и смертельную усталость. — Но я не знала, что можно сделать!
— Боже, какая перемена! — иронически бросил он. — Обычно тебе не приходится ждать, чтобы указать каждому, что ему следует делать!
— Нет, — возразила Одри, ее лоб пересекла морщинка.
— Да! А ты специально позаботилась о том, чтобы тебя не тревожили! Ты позвонила мне только однажды — когда долетела. Сказала, что вернешься через несколько дней! А когда я бросаю все и прилетаю, чтобы выяснить, куда ты, черт побери, пропала, оказывается, что ты разгуливаешь по катакомбам с этим типом!
— Я не…
— Серьезно? — насмешливо спросил он.
— Нет!
— А потом возвращаешься домой, сочинив дурацкую сказку про то, что тебя заперли!
— Меня действительно заперли!
— Ладно, это неважно. Но ты хоть представляешь себе, сколько хлопот ты всем доставила?
— Прекрати, — тихо, но с властной ноткой в голосе сказал Рико. — Одри никому не доставляет хлопот. Никогда.
Одри удивленно посмотрела на отчима, и ее глаза наполнились слезами.
— Спасибо, — прошептала она и, к собственному ужасу, поняла, что не в силах перестать плакать. Рука Витторио нежно прикоснулась к ее плечу и слегка сжала его.
— Хватит, — тихо, но куда более властно, чем Рико, сказал Маричелли. — Сейчас не время затевать расследование. В нескольких домах отсюда есть небольшая гостиница. Закажите себе номер, можете воспользоваться моим именем.
— Я не собираюсь им пользоваться!
— Тогда воспользуйтесь своим, — равнодушно ответил Витторио, — но только поскорее.
— Прекратите! — взорвался Пол. — Это что, третьесортная мелодрама? Меня оскорбляют, не замечают и выставляют за дверь! В результате перелета я страдаю от нарушения биоритмов, а все, о чем вы можете говорить, это…
— Во время двухчасового перелета не бывает нарушения биоритмов, — бросила Одри. — Не будь смешным!
— Я смешон? А он, значит, нет? — спросил взбешенный Пол, указывая на Витторио. — Он ни за что не хотел давать тебе землю в аренду! И он единственный, кто не знал, что ты все
Нет! Нет! — хотелось закричать ей. Не надо! Только не теперь!
Рука на ее плече напряглась, а затем исчезла.
— Что? — спросил Витторио. Он говорил едва слышно, но тот негромкий голос был куда более грозным, чем все крики Пола. Настала такая тишина, что было бы слышно, как пролетела муха. — Что? — повторил он.
5
Пол ошеломленно посмотрел на Витторио, а потом на Одри.
— Так ты ничего ему не сказала?
Чувствуя приступ тошноты, она обвела глазами комнату. На пороге стояла мать с подносом в руках: На ее лице и лице Рико застыл ужас. Затем Одри посмотрела на Витторио и не увидела… ничего.
— Витторио… — начала она.
— Это правда? — чужим, холодным голосом, из которого ушло все тепло, спросил он. Маричелли не сводил глаз с Пола, задавая вопрос Одри.
— Да. Но…
— Вы перевезли животных на мою землю?
— Да, — прошептала она.
— Не спросив разрешения, не получив согласия. Собак?
— Собак? — недоуменно нахмурилась Одри. — Нет, я передала всех собак в другие приюты. Остались только дикие животные.
— Понимаю, — ледяным тоном сказал он. — А ваш фургон?
— В сарае, — с несчастным видом призналась она и вдруг выпалила: — Я пыталась рассказать вам! Но не сумела найти подходящего случая!
— За шесть дней? — вкрадчиво спросил он.
— Нет. Да. Я не знала, что вы придадите этому такое значение!
— Не знали?
— Нет! Я думала, вы согласитесь! Какая вам разница?.. Извините, — осеклась она. — Но не кричите на меня. Пожалуйста, не кричите на меня.
— Я не кричу. Никогда.
— Ну, тогда не говорите со мной так… надменно! — жалобно воскликнула она.
Он насмешливо кивнул.
— А если бы я согласился, то никогда бы и не узнал об этом, верно?
— Верно. Мне очень жаль…
— В самом деле? Ваше поведение наводит на странные мысли, вы не находите?
— Что вы хотите этим сказать?.. — Одри пришла в ужас. — Уж не думаете ли вы, что я…
— Да. Именно так я и думаю. Сначала агрессивность, затем извинения, а затем…
С непреклонным видом, который ранил сильнее, чем любые слова, он шагнул к двери.
— Витторио!
Маричелли остановился и обернулся. Его лицо казалось высеченным из мрамора.
— Первое, что вы сделаете завтра утром, это позвоните своей помощнице и прикажете все убрать. Иначе я подам в суд, — Он вошел в свою спальню и тщательно закрыл за собой дверь.