Поцелуй для Джулии
Шрифт:
– Просто рутина, мисс, – успокаивающе добавил он. – Тощий Сид уже разыскивается за два взлома. Поскольку здесь он ничего не украл, это дело рассмотрят, но сомневаюсь, что выдвинут обвинение.
Вскоре они ушли, уводя с собой Сида в наручниках. Профессор вышел в коридор, поднял чернильницу, вернул ее на место и, позвонив по телефону, попросил принести в его кабинет чай. А затем остановился, глядя на Джулию.
– Вот так теплый прием вы мне устроили, – мягко заметил он.
А она разразилась слезами.
Профессор
– Утрите слезы. – И очень ласково продолжил: – Нет ничего лучше хорошего плача. Не стоит его сдерживать. Выпейте чаю и расскажите мне, что произошло. Хотел бы я быть здесь, чтобы не позволить вас так напугать.
Джулия удивленно всхлипнула:
– Я вас чуть не убила…
Ван дер Дрисма забрал у нее насквозь промокший платок.
– Нет-нет, я сделан из более крепкого материала. Должен признать, я был поражен. – Затем умостился на стол рядом с Джулией и сунул ей в руку чашку. – Выпейте и расскажите мне обо всем подробно.
Чай оказался горячим, сладким и очень крепким.
– Должно быть, я ужасно выгляжу, – пожаловалась Джулия.
Профессор оглядел ее залитое слезами лицо, чуть порозовевший очаровательный носик, припухшие веки и прежде аккуратно уложенные волосы, теперь уже не выглядевшие такими аккуратными.
– Вы прекрасно выглядите, – ответил он.
Джулия поперхнулась чаем. «Конечно, он не всерьез, просто хочет меня утешить».
Саймон тайком наблюдал за подчиненной. Возможно, она считает его ледяным монстром, который не проявил сочувствия, едва войдя в офис. Но сделай он это, Джулия бы моментально разрыдалась, а позже пожалела бы. Она не выказала ни слабости, ни страха перед преступником, но если бы пролила перед ним слезы… Профессор поставил на ее выдержку, и отчет Джулии прозвучал разумно и четко.
Она допила чай, вежливо поблагодарила начальника и сгребла свои вещи.
– Я только уберу бумаги. Боюсь, я не закончила… – Джулия бросила на профессора беглый взгляд. – Кажется, они совершенно испачкались.
– Оставьте как есть. Я запру дверь и скажу швейцару, чтобы никого сюда не пускал. Можно просмотреть их утром.
– У вас обход в одиннадцать часов, сэр.
– До этого будет полно времени, – успокаивающе заметил ван дер Дрисма.
Затем поднял телефонную трубку и набрал номер. Джулия резко повернулась, удивленно округлив глаза, когда профессор произнес:
– Миссис Бекуорт? Мы тут задержались – непредвиденные осложнения. Нет, нет, с Джулией все в полном порядке. Я отвезу ее к себе поесть и отдохнуть и позже верну вам. – Он немного послушал. – Через пару часов, миссис Бекуорт.
И
Джулия смотрела на профессора во все глаза.
– Мы поедем на ужин, а затем я сразу отвезу вас домой.
– Не надо. Правда, только из-за того, что я повела себя глупо, разревевшись точно дитя. Если не возражаете, я приберу этот беспорядок и отправлюсь домой.
– Возражаю. Берите жакет и идемте.
– Куда?
– Ко мне. Мой слуга что-нибудь приготовит, он ждет меня этим вечером. – Когда Джулия заколебалась, он продолжил: – Я приехал на машине из Лидса, и день выдался весьма тяжелый. Я голоден.
Не было смысла спорить, и потом, она тоже проголодалась. Это лишь дружеский жест с его стороны. Любой поступил бы так же при данных обстоятельствах. Возможно, профессор даже за час ее компании заскучает, но зато Джулия увидит его дом, узнает что-то о его жизни. Может, ван дер Дрисма даже расскажет ей о девушке, которую встретил в Гронингене. Если бы Джулия знала наверняка, что он собирается жениться, ей было бы легче забыть о своей влюбленности.
«Мне предстоит о многом поразмыслить», – рассуждала Джулия по дороге к машине.
На улицах стало потише: дневной час-пик уже закончился, а вечерний – еще не начался. Автомобиль профессора промчался по городу, и вскоре Джулия увидела, что они движутся по тихим улочкам с величественными строениями, окруженными деревьями и целыми садами.
Ван дер Дрисма свернул в узкий проезд вдоль ряда домов эпохи Регентства, а затем – в переулок за ними. Здесь прятались очаровательные коттеджи с цветочным горшками на окнах и нетронутой краской на стенах.
Профессор остановился возле последнего коттеджа и проводил Джулию в маленькую прихожую со стеклянной внутренней дверью, которая, стоило им подойти, распахнулась, и на пороге появился величавый мужчина средних лет. Серьезным тоном он пожелал обоим доброго вечера.
– Это Блоссом, – представил профессор, – он здесь всем заведует. Блоссом, это мисс Бекуорт, я привез ее на ужин. Этим вечером она прошла через довольно неприятное испытание в больнице.
– Мне жаль это слышать, мисс. Сэр, в гостиной горит камин. Возможно, бокал хереса для юной леди, пока я накрою на стол?
Блоссом мягко забрал у Джулии жакет, а профессор провел ее в гостиную, что тянулась через весь коттедж. С двух сторон ее располагались окна, а напротив двери – камин. Это была комната с низким потолком, обоями медового цвета на стенах, обставленная уютной мебелью: чудесным угловым сервантом, старинным круглым столом из атласного дерева под окном и маленькими столиками тут и там. На них горели лампы, придавая помещению гостеприимный вид.
– Проходите, присаживайтесь у огня, – предложил профессор и выдвинул кресло, обитое темно-красным бархатом. – И примите совет Блоссома.