Поцелуй герцога
Шрифт:
— У Джорджи ноги не как у кузнечика, — продолжала она, толкнув Куина в бок, чтобы он ее хорошенько расслышал. От его прикосновений она готова была растаять, но надо было убедиться, что он ее понял. — У нее изящные, стройные ноги, о которых могла бы мечтать любая женщина.
Куин посмотрел на нее, не отпуская рук. В его глазах было хищное выражение.
— Но только не моя женщина. Не ты.
Оливия собиралась было снова защищать сестру, но Куин раздвинул ее бедра и коснулся губами места внизу
На мгновение она застыла… А потом позабыла о Джорджи. Забыла собственное имя. Забыла обо всем, кроме мужчины, который каждым прикосновением превращал ее тело в огненный смерч. Она не могла лежать спокойно и сдерживать рвущиеся наружу стоны, животные крики, недостойные леди.
Руки Куина были повсюду, прикасаясь к ней, боготворя ее, чуть сдавливая кожу, а потом лаская, чтобы унять боль, скользя по бедрам, стараясь не пропустить ни одного дюйма шелковистой кожи, пока наконец один палец не оказался внутри.
Оливия замерла, и с ее губ слетел прерывистый стон.
— Еще немного, Оливия. Вот так, — пробормотал Куин. Еще одно движение его гибких пальцев.
И остроумную, ироничную Оливию, любительницу игры слов, захлестнула волна такого острого наслаждения, что все ее тело дернулось, изогнулось в безмолвном крике, и такой же крик сорвался с ее губ.
Куин навис над ней, прильнул к губам страстным поцелуем и вошел…
Оливия была ослеплена и ошеломлена новыми ощущениями и в первое мгновение ничего не заметила.
Но через секунду все изменилось. Куин был огромным, обжигающе горячим. Он причинял мучительную боль.
И все-таки это был тот же Куин, с закрытыми глазами, с запрокинутой головой.
— Ты такая… — прерывисто и страстно пробормотал он, но не нашел подходящих слов.
Повинуясь инстинкту, Оливия подалась назад и выгнула спину. Через секунду она уже пожалела об этом. Одно дело желание, но совсем другое — мучительная боль.
Куин глухо зарычал, одержимый страстью.
Если прежде мысли Оливии и были затуманены, то теперь туман рассеялся. Было ужасно больно, и она мысленно выругалась, чего никогда не позволила бы себе Джорджиана. Куин был не только огромным, но и буквально обжигал ее. Разве можно было представить себе подобное?
Внезапно его лицо изменилось, и он открыл глаза.
— Что-то не так…
Оливия безуспешно пыталась придать лицу выражение удовольствия.
— Ты была девственницей!
Она не ответила. Интересно, женщины когда-нибудь теряли при этом сознание?
Куин чуть опустился, и теперь его лицо было рядом с Оливией. Она подавила стон. Лучше бы он не двигался. В голове опять промелькнули недостойные леди ругательства.
— Поговори со мной, милая, — раздался голос Куина. Все ее тело протестовало. Он снова чуть шевельнулся.
— Перестань, — мрачно произнесла
Он кивнул.
— Помнишь тот лимерик про леди с иголкой?
Очередной кивок.
— Почему я не могла влюбиться в мужчину, у которого она научилась своему искусству? Я не хочу, чтобы ты двигался. Ты слишком большой.
В его глазах, полных вожделения, промелькнула веселая искра. Куин опустил голову и медленно поцеловал Оливию.
— Я с радостью останусь там, где я есть, — прошептал он. — Думаю, это мое самое любимое место на свете.
— Им придется похоронить нас в большом гробу, — пошутила Оливия. Иначе бы ее охватили мрачные мысли. Им не суждено быть вместе. Куин слишком большой.
— Ничего не выйдет, — произнесла она, когда он не ответил на ее шутку насчет гроба. Он поцеловал ее в щеку и в ухо. Очень мило. Мысленно сосредоточившись на боли, пронзающей все ее тело, Оливия предпочла бы обойтись без поцелуев.
— Я сказала, чтобы ты не двигался, но теперь беру свои слова назад. Мне кажется, тебе пора выйти, — сказала она, стараясь быть повежливее.
Куин хмыкнул и принялся покрывать поцелуями ее лицо. Досадно.
— Прочь! — вскрикнула Оливия, чуть подавшись вперед.
— Не могу. Мне велели не двигаться.
— Сейчас не время для шуток.
Куин нежно потерся об нее носом, и Оливия замерла.
— Если бы я знал, что ты девственница, то не был бы так резок. Мне казалось, ты сама призналась мне в своей опытности.
— Это ты сделал такой вывод, а я не могла объяснить подробности.
— Но ты дала герцогу понять, что можешь носить наследника его сына? — В голосе Куина слышался смех.
— Поделом ему. — Оливия не удержалась и чуть прикусила его за подбородок. — Не хочу, чтобы ты подумал, будто у меня важная встреча, но сейчас мне кое-куда надо.
— Так больно? — спросил он, целуя ее в губы.
— Даже не могу выразить словами.
— Потому что ты леди?
Оливия кивнула.
— Знай я, что ты девственница, я бы попросил тебя согнуть ноги в коленях и был бы очень осторожным и бережным.
— Все равно. — Оливия и представить не могла, чтобы это что-то изменило, ведь определенные части тела останутся прежними.
— Но может быть, тебе все же согнуть ноги? Попытайся.
Оливия нехотя повиновалась.
— Иногда женщина обхватывает своего возлюбленного ногами за талию.
Оливия представила, как делает это, словно цирковой акробат. Почему она даже не догадывалась, что развлечения в спальне не для нее? Возможно, она не стала бы настаивать на задернутых каждую ночь шторах, но столь нелепо поднять ноги?
— Никогда, — решительно произнесла она.
Его глаза смеялись, но ведь он не мог полностью разделить ее боль.