Поцелуй горца

Монинг Карен Мари

Усевшись возле камина в Грейтхолле, она мельком посмотрела на дверь, надеясь, что Драстен разгуливает там. Злой или нет, ей отчаянно надо было поговорить с ним.

– Я сказала вам свое имя,– уклончиво ответила Гвен.

– Чепуха. Это ничего мне не говорит, кроме того, что ты Англичанка с ирландскими предками и проклятым странным акцентом. Как ты узнала Драстена?

Она посмотрела на него хмуро.

– Как я собираясь помочь тебе, моя дорогая, если ты отказываешься сказать мне это? Если мой сын взял твою девственность, он женится на тебе. Но я не могу вынудить его, если ты не говоришь мне, кто ты и хоть что-то

о том, что случилось.

– Мистер М…

– Сильван,– прервал он.

– Сильван, – исправилась Гвен: – Я не хочу, что бы вы вынуждали Драстена жениться на мне.

– Тогда чего ты хочешь?– воскликнул он.

– Больше чем что-либо прямо сейчас.

– Да.

– Я бы хотела знать какое число. Она ненавидела спрашивать так прямо, но ей нужно было знать. Она обрела спокойствие от того факта, что Дэйгис все еще жив – это значило, что она появилась заблаговременно. Но она полностью не почувствует себя благополучно, пока не узнает точно до минуты, как много у нее было времени.

Сильван отошел очень тихо, его темные глаза нахмурились, голова наклонена на бок. Ее неожиданно объяло суеверное чувство, он слышит больше чем его уши, и видит больше чем его глаза. И она поняла, что была права, когда он бормотал:– ох, моя дорогая, ты из далекого места, не так ли? Нет, не нужно возражать. Я не понимаю, что ощущаю, но ты чужестранец на этой земле.

– Что вы делаете, читаете мои мысли? Вы можете это делать? – от человека, породившего сына, который мог манипулировать временем, можно было ожидать чего угодно.

– Нет, это просто глубокое вслушивание старым способом, то, в чем ни один из моих сыновей не сведущ, хотя я пытался учить их. И так, тебе нужно число, – медленно сказал он:– Я обменяю на твои ответы, что ты скажешь, Гвен Кейсиди?

– Я не получу их другим способом, не так ли?

Он покачал головой, слабая улыбка играла на его губах.

– Я отвечу на ваши вопросы настолько честно насколько смогу,– уступила она:– но обязано быть что-то, на что я не смогу дать ответа, пока.

– Достаточно торговаться. Пока ты не лжешь мне, моя дорогая, у нас будет порядок. Если ты не можешь сказать мне, что произошло в прошлом, тогда скажи, почему ты не можешь.

Это было приемлемо безопасно.

– Потому, что я должна поговорить с Драстеном первым. Если я поговорю с Драстеном, и он решит, он может рассказать вам все.

Сильван удерживал ее взгляд, взвешивая ее слова на правду: девятнадцатый день июля,– наконец сказал он.

Около месяца, подумала Гвен, с облегчением. Когда Драстен обнаружил, что был в будущем, то сказал: – Боже, я потерял не просто луну. Я потерял века. Что значит он был похищен, где-то в середине августа. Он так же сказал, что Дэйгис умер - недавно и она предположила, что он имел в виду несколько месяцев или даже год назад. Но, по-видимому, Дэйгис умер в какую-то временную точку из следующих нескольких недель. Ей нужно узнать, когда Дэйгис планировал уехать к Эллиотам. Она должна была предотвратить его отъезд.

– 1518?– она ненавидела тратить вопрос впустую, но должна была быть уверенной. Принимая во внимание, что Драстен вывел неверные день и месяц, она предположила, что было возможно, что он напутал и с годом тоже.

Глаза Сильвана выказали полное очарование. Он наклонился к ней, облокачиваясь на колени и вглядываясь в нее: – Откуда ты?– выдохнул он.

Она вздохнула

и отвела взгляд, полубоясь, что хитрый мужчина сможет прочитать ответ в ее глазах. Она замолчала на мгновение сбитая с толку, первый настоящим взглядом на Грейтхолл, когда спускалась по лестнице, она едва ли видела хоть что-то кроме Драстена. Зал был изысканный и красивый, как и ее комната, пол сделан из безупречно вычищенного светло серого камня, станы обиты великолепными гобеленами, две собаки мягко похрапывали под большим шедевром под названием стол. Тяжелые бархатные драпировки висели забранные назад с высоких застекленных окон, и розовая мраморная лестница горела в утреннем свете. Панель витражного стекла была вставлена над массивной дверью,серебряные щиты и оружие украшали стены по обе стороны: – Это страна, о которой вы никогда не слышали, – она заколебалась, не скажешь же старые добрые США. Это породит целый еще один разговор, который может не известно куда завести.

– Скажи мне, или ты не получишь ответов от меня. Действительно, откуда ты родом едва ли можешь показать, или можешь?

Она подавила бесполезный вздох: Америка это через океан.

Он снова оценил ее уверенным взглядом:– 1519, – согласился он.– И я знаю о Америке. Мы не завем ее так, но мы Скоты открыли ее века назад.

– Вы не открывали, – усмехнулась она: Христофор Колумб…

– Просто следовал путем Синклара, после того как он завладел старыми картами оставленными тампильерами.

– Оххх. Вы, скоты, должно быть самые заносчивые…

– Это не законно, что не было…

– Вы всегда перебиваете людей?

Он фыркнул:– Ты довольно хорошо это делаешь сама,– сказал он, улыбаясь и похлопывая ее по руке: – думаю, я полюблю тебя весьма сильно, девочка. Так, когда ты собираешься рассказать Драстену, только так я смогу услышать всю историю?

– Ту же минуту как он войдет. И спасибо, что задавали мне легкий вопрос.

– Это не справедливо, это были не…

– Ммм. Исключено, вы не измените своему слову сейчас. Это был тоже вопрос.

– Да, но не настоящий и ты это знаешь,– проворчал Сильван. Он сморщил нос в раздражении.– Ты умная девушка, не так ли? Следующий?– сухо сказал он.

– Дэйгис скоро собирается предпринять какую-нибудь поездку?

– Что за очень странный вопрос,– заметил Сильван, поглаживая подбородок:– Я должен сказать, ты завладела моим вниманием и даже больше. Да он собирается ехать к Эллиотам скоро. Драстен взял твою девственность?

Она медленно выдохнула: –Это очень запутанная история, – уклонилась она:– и я должна поговорить с Драстеном как можно скорее. Ваш сын в опасности. Я верю, он доверяет вам полностью, так или иначе Он должен решить, что сказать вам. Я не могу сказать ничего больше, чем это, пока он и я не поговорим. Пожалуйста, уважайте это,– мягко добавила она.

Он выгнул брови, но кивнул.

Когда он взял ее руку в свои и похлопал ее, она повеселела внутри. Она не могла вспомнить, что бы ее собственный отец когда-либо делал так. Он держал ее руку несколько секунд, его глаза нахмурились, выражение стало задумчивым. У нее появилось отчетливое беспокоющее ощущение, что он смотрел прямо в ее душу. Это возможно? задумалась она.

– Ладно, моя дорогая, – сказал Сильван:– Ты победила. Больше никаких вопросов, пока ты не поговоришь с Драстеном. Но как я знаю своего сына, он не будет сотрудничать.