Поцелуй или жизнь
Шрифт:
— Долгие лета вам, милорд! — громко и уверенно заявила меня и в следующую секунду чуть не чертыхнулась! Сдержалась только потому, что поминать нечистого под одной крышей с Бесноватым — к его появлению или другой бесовщине, похлеще этой!
Вот же идиотка! Это ж надо было ляпнуть одну из традиционных фраз вежливости северян! Это все равно что брякнуть в Северном Пределе фразочку на восточный манер, вроде: "Да продлит Властелин Семи Небес ваши дни на земле!" Мда, хотела впечатлить графа? Это у меня явно получилось! Вот как замер, словно вмиг каменным големом обратился. Осталось добить южанина нашим коронным северным "живите, милорд, долго, и да придет ваша смерть во время!" О да, пожеланьица и менталитет у моих
Однако что-то однозначно шло не так. Текли мгновения, а лорд Себастьян все не оборачивался, насколько я могла судить, уставившись на не менее обалдевшего Жака. Слуга же таращился на меня как на чудо чудное, диво дивное. Настолько чудное и дивное, что сразу и не разберешь, то ли меня хватать в охапку, нестись куда-нибудь подальше со всех ног и оберегать, как несметные сокровища, то ли все равно бежать, так же сломя голову, вот только в противоположном направлении от меня и молить всех известных Богов, чтобы никогда в жизни со мной больше не пересекаться… Эм, я, конечно, понимаю, что сплоховала с приветствием, но все же что с этими двумя? Или я невзначай облила ушатом грязи все южное общество, своей невинной фразой нарушив какое-нибудь местное негласное непреложное правило?
Отмер граф так же неожиданно, как и закаменел. Нечеловечески быстрым движением лорд вскочил с места, подлетел ко мне практичеки вплотную, потом, словно опомнившись, шарахнулся, как от чумной, и, судя по глухому звуку, неслабо приложился о противоположную стену комнаты. Что-то явно треснуло. Нет, не черепушка лорда. Стена.
Все это мужчина проделал настолько быстро, что первое впечатление, наиболее точно сформулированное истеричным смешком "Вампир, в Хаос, куда Боги послали далеко и надолго", врезалось в память намертво. А потом я наконец смогла хорошенько разгляеть эту легендарную пожизненно вдовую, неприлично богатую и возведенную в статус монарха местным населением особу… что ж, мнение не изменилось.
Почему-то я думала, что граф Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон красив. Может, потому что Жак восхвалял внешность прошлого хозяина Зеленого Горба и чуть ли не оды слагал его сыновьям, статью и красотой пошедшим в славного отца. Хотя я сама никогда не видела портрета сэра Гвейна Благородное Сердце, только мельком во время блужданий в прошлом. Может, на подсознательном уровне мне казалось, что человек, имеющий успех у женщин (такой, что умереть — не встать!), должен покорять своим видом или хотя бы пробуждать заинтересованность. С другой стороны, ясно же, что главным достоинством графа, с точки зрения охотниц на состоятельных родовитых аристократов, является отнюдь не внешность. Как бы то ни было, Его Светлость, бесспорно, сражал своим видом в самое сердце, да так, что оно немедленно начинало колотиться с утроенной скоростью и трепетать… не от нежных чувств, правда, а от безмолвного ужаса. Лорд Себастьян не был уродом. Он просто был жутким. Действительно как вампир. Ну, или умертвие.
Первое, что мне бросилось в глаза — поблескивающие в полумраке кабинета светлые волосы. До колен! Я не шучу: распущенные пряди, извиваясь пышными кудрями, доставали до голенищ сапог! Мелькнула непристойная мысль, как же он с таким хозяйством спит? Мешается, небось. У нас на севере, если мужчина отпускал волосы до плеч, уже считался длинноволосым. Пору раз я видела уроженцев Веридора, носивших косы, но точно не настолько длинные! Даже у демона Рагнара локоны гладким водопадом струились всего лишь до пояса! Однако же длина волос не вызывала ассоциаций с прекрасным полом, ибо обрамленное ими лицо не могло бы принадлежать даже высохшей злобной ведьме, разменявшей не первую сотню лет. Нет, само лицо, возможно, когда-то было очень даже ничего. До того момента, как приобрело немалое сходство с мертвечинкой. Такому изумительному пепельно-серому оттенку с синюшным румянцем на впалых щеках позавидовала
Стараясь смотреть куда угодно, только не графу в глаза, я прошлась взглядом по его фигуре. Она у "мертвяка" оказалась неплоха: нет, конечно, плеч шириной с дверной проем и накаченных рук, но фигура была подтянутая, хорошо сложенная и, как я уже убедилась, отличалась скоростью и, вероятно, гибкостью. Одет лорд Себастьян был в простой черный квезот, из-под которого выглядывала темная рубашка с наглухо застегнутым воротником и манжетами. На их фоне еще сильнее выделялись своей серостью волосы и кисти рук, которые можно было бы назвать красивыми, если бы все их изящество и ухоженность не перечеркивала болезненная бледность. Зато одежда гармонировала со смоляными бровями вразлет — единственная черта графа, обладающая цветом и выделяющаяся из общего мертвецкого вида.
Собственно, с бровей мой взгляд все же соскочил вниз… и потерялся во взгляде лорда Себастьяна, едва ли не более жуткого, чем его хозяин. Если глаза и правда зеркало души, то любой, хоть раз заглянувший в лицо легендарному вдовцу, мог бы с уверенностью утверждать: у графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон нет души. Его глаза были прозрачными, без какого либо намека на цвет, если не считать все ту же могильную серость, окутывающую мужчину.
Меня передернуло. Человек передо мной выглядел неестественно! Да при одном взгляде на него в голову невольно лезут мысли о том, что из него вытянули жизнь, оставив без капли цвета, без проблеска былой красоты, без искорки души…
Между тем молчание затягивалось. Граф, снова замерший в одной позе, не спешил заводить разговор или просто отвечать на мое приветствие. Мне кажется, или он вообще не моргает?!
С каждой минутой под немигающим взглядом становилось все неуютнее, да еще и Жак — предатель! — смылся под шумок треснувшей стены! Поняв, что граф предпочитает гипнотизировать, а не коммуницировать, я решила, что так даже лучше — перебивать не будет! — и начала свой рассказ, изо всех моральных сил стараясь не контролировать голос и усилием воли не разорвав зрительный контакт с жуткими глазами:
— Многоуважаемый граф Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон. Позвольте представиться: леди Шамали. Воля Богов привела меня к вашему дому, и я была бы благодарна вам, если бы вы любезно предоставили мне кров на несколько дней, чтобы я…
Договорить мне не дали: Его Светлость так же молниеносно, как и до этого, пересек комнату и впечатал ладони по бокам моего лица, наклоняясь ко мне. "Высокий," — отметило сознание, прежде чем потеряться от близости этого недовапира. Как выяснилось, рано.
Самое время уплыть в спасительный обморок пришло после первых слов, сказанных мне легендарным вдовцом.
— Я предоставлю вам кров… на многие лета, которые вы столь щедро пожелали мне, — тонкие губы расползлись в плотоядном оскале, демонстрируя два ряда на удивление белоснежных и идеально ровных зубов. — Вы смелая девушка, если решились завернуть к легендарному вдовцу на огонек. Уверен, во всем мире осталось от силы несколько дюжин людей, которых не задушил бы страх от моей славы. А вы, судя по всему, не прочь и в омут с головой, леди Шамали…
— Я… — попыталась было выдохнуть что-то возмущенно-протестующее я, но все мои попытки были зарублены на корню одной уверенной фразой, прозвучавшей в тиши Зеленого Горба как приговор: