Поцелуй или жизнь
Шрифт:
В голове навязчивый голос, чем-то сильно напоминающий речи Гвейна, начал было спрашивать, зачем ему… Не давая себе снова нырнуть в разбирательства со своими желаниями, Гарет решительно сел на кровати, потом снова откинулся на подушки с твердым намерением наконец-то поспать.
Правда, этому не суждено было сбыться: только Его Высочество удобнее устроился на застеленной (ибо расстилать самому было лень, а со служанкой у него пока не ладилось) постели, как в его покои ворвалась дюжина солдат…
Сказание о Тринадцатом Принце Веридорском (5)
Не успела зарумяниться утренняя заря, как вся летняя резиденция Саратского Вождя была несколько раз перевернута вверх дном. Даже
Тридцатый круг поисков, после позднего обеда, наконец привел к результатам, да к каким! Все драгоценности нашли под одеждами младшего брата Хомута! Дабы не раздувать скандал сразу же, Саратский Вождь велел приволочь вора в свои покои по тайным ходам. И вот тот валялся на коленях перед своим царственным братом и клялся всем на свете:
— Смилуйся, брат! Не думал я обокрасть тебя! Это все ведьмины происки! Знает дочь Дьявола, куда ударить побольнее! Все она, проклятая!
— Кто? — гневно вопросил Вождь.
— Да девка эта бесноватая с конюшни, Горянка! Эта чертовка не далее, как месяц назад огрела меня кнутом, когда я завалил её на стог сена. Да у меня совсем недавно шрам на лице затянулся! Кто, скажи мне, одержимый, если не она?!
Хомут ни на секунду не поверил в бредовые оправдания брата, однако выносить сор из избы очень не хотелось бы. Историю с кражей уже не замнешь, раз переполошили все посольство из Веридора и даже их правителя, так что виновного непременно надо было найти и жестоко покарать. Но не признавать же на весь мир, что брат Вождя — вор и что в на северном краю мира все уже настолько от жадности очумели, что друг у друга крадут! И тут Хомут подумал: к чему эта чушь про ведьму? Просто подкинуть этой девке драгоценности и "справедливо судить", основываясь на прямых доказательствах её вины! Заодно и покажут всем слугам, где их место и что бывает с теми, кто желания королей не уважает. И Нуну как раз припугнет, что если добром с ним не ляжет, ждет её судьба Горянки.
***
Вечер уже начинал постепенно сменять день, когда Гарет расслышал робкий стук в дверь. Это, как ни странно, оказалась Горянка. Вообще-то служанка всегда приходила к нему после ужина и с пустыми руками, а сейчас… несла поднос с двумя кубками! Судя по всему, это было вино.
— Ваше Высочество, — мягко защебетала девушка. — Я хотела бы… попросить прощения…
— Тебе не за что извиняться! — горячо воскликнул Бастард Тьмы и, ловко отобрав у нее поднос с вином и за неимением вблизи стола водрузив это богатство на стул, который так удачно обретался рядом, сжал её в объятиях. — Я нес бред в прошлый раз. Просто когда вижу тебя… не могу! Говорю тебе то, что сказал бы любой другой служанке, и понимаю, что готов казнить себя за то, что так оскорбил тебя.
— Отчего это вы меня выделяете? — лукаво глянула на него девушка, и в глазах её сверкнули озорные огоньки.
— Не знаю… — выдохнул Гарет практически в губы девушке.
— Знаете, Ваше Высочество, врете просто самому себе, — уверенно заявила Горянка, отвернув от него лицо.
— Иногда намного проще обманывать даже самого себя, чем сказать вслух правду. Яна, я Тринадцатый Принц Веридорский, и
"Что ж, поможем тебе выражаться вслух и яснее," — усмехнулась про себя девушка и обвила крепкую шею в ответ на его объятия. Глубоко в груди что-то сжалось в ожидании боли и грубости, но ничего этого так и не последовало. Миг, второй… и её губ коснулся легкий, практически невесомый поцелуй. Кажется, первый не только в ее жизни…
— Я заберу тебя с собой в Веридор, — прошептал Кристиан. — И там дождусь твоего признания.
— Разве не мужчина всегда первый, Ваше Высочество? И признается, и инициативу проявляет.
— За свою инициативу я в прошлый раз получил затрещину, — Гарет чуть отстранился от неё и заглянул прямо в опаловые глаза. — А это был не поцелуй, а извинения.
— Хорошо… — все с тем же хитрым выражением протянула девушка.
— Что хорошо?
— Целуетесь — хорошо, извиняетесь — плохо, — и вдруг сама подалась к нему и поцеловала.
"Ты тоже," — мелькнуло в голове у Бесноватого. Он не ожидал от неё такой покладистости после их последней размолвки, что уж говорить о неожиданном страстном порыве. Бастард Тьмы уже готовился к долгому воздержанию, ибо был уверен, что она не позволит ему не то что поцеловать себя, а даже за руку взять! И вот она, гордая Горянка, горячая и дерзкая, раздающая пощечины даже венценосным особам и способная посмотреть свысока даже на принцев крови, льнула к нему и ластилась, словно домашняя кошка. Огненный поцелуй так и манил позабыть об ужине и насладиться победой, которой планировал добиваться долго и тяжело и которая так неожиданно сама шла в руки. Но где-то на задворках сознания голос разума, подозрительно походящий на нравоучения и душеспасительные речи Гвейна, твердил, что все это очень странно, что не может такого быть, чтобы Горянка вчера шипела, что ненавидит его, а сегодня пришла, чтобы ублажать его.
— Ах, Ваше Высочество! — вдруг воскликнула эта невероятная девушка и немыслимым образом вывернулась из его стальной хватки. — Вы так нетерпеливы, аж обжигаете. Дайте хоть дух перевести, а то в ваших объятиях не вдохнуть.
— А не для этого ли ты пришла? — Бесноватый вновь стал угрожающе надвигаться на неё. — Разве не чтобы сгореть в моих объятиях?
— Верно, — кинвула Горянка. — Но страшно. Верите, впервые в жизни страшно.
— Отчего страшно?
— От вас, от желаний ваших и мыслей. А еще больше — от своих… А давайте, давайте выпьем! Чтоб раз — и все, и в омут с головой!
Гарет глазом не успел моргнуть, как в его руке оказался один из тех кубков, что принесла с собой служанка. Выпить? Что ж, некоторым женщинам и правда помогает, так сказать, для храбрости. Чокнувшись, Тринадцатый Принц Веридорский провозгласил:
— За нас!
— Да, за нас и за наши чувства, в которых мы не можем признаться, — вторила ему Горянка. — До дна, Ваше Высочество!
Мужчина залпом осушил бокал. И вздрогнул! Горло обожгло… нет, не ядом, а приворотным зельем, смешанным с концентрированным нейтрализатором темной магии, разом усыпившим и его Дар Смерти, и демоническую натуру! Взглянул на Горянку — она не пила, только с победной улыбкой взирала на Бастарда Тьмы, только что опрокинувшего целый кубок дурмана, рецепт которого был уже много лет выжжен из всех книг в Веридоре… Что ж, либо рукописи все же не горят, либо Северный Предел и впрямь вотчина Богов, где все происходит только по Их воле. А может, и то, и другое…