Поцелуй кобры. По следу Кроноса

Шмелёв Николай Владимирович

Собрание плавно перетекало в ленч. Вероятно, сработало кодовое слово «кафе», заложенное в подсознании и вывернутое наружу неосторожным председателем, но после того, как второй завтрак начал трансформироваться в обед, Крон решительно пресёк продолжение банкета:

— Нам ещё до свалки топать, неизвестно сколько, а вы тут растележились, как у себя дома!

— Ну а что — лаборатория работает, — радостно поведал известную истину Кащей.

— В карманах шуршит, — добавил Сутулый.

— Вы что — остаться здесь хотите? — удивился Дед. —

Смотрите: чужая страна — чуждые нравы…

Ближе к полудню нашёлся доцент Черкасов. Весь оборванный, растрёпанный, он объявился на проходной, в одном носке и заявил, что его похитили две сумасбродные девицы. Хромая на босу ногу, пострадавший направился в кабинет профессора, по ходу следования неумело матерясь.

— Мне не твою поруганную честь жалко, — вздохнул светило науки. — Это ты себе можешь в достоинства записать, раз на твою прыщавую физиономию позарились. Меня огорчает пропажа артефактов. Ножовка — ножовка! Они ей, что ли, сейф разделали?

— Не знаю — не видел, — мрачно ответил доцент. — Может — автогеном.

— Ну, чего ты такой мрачный, — спросил Черкасова лаборант Голицын, набивая трубку табаком, — ещё чего стряслось, что ли?

— Они — смеялись на до мной. Сказали, что прыщи, уместнее смотрелись бы, совсем в другом месте.

— Не били, хоть? — заботливо спросил профессор.

— Нет, — тихо ответил доцент и густо покраснел.

— Они сейф рашпилем пилили, — задыхаясь от смеха, выдавил Чапай.

— А он то откуда взялся? — не понял Бережливый тонкого юмора, положенного на плоские обстоятельства, — Мне Петрович жаловался на его отсутствие и на то, что заявку на инструмент никак удовлетворить не могут.

— Он при доценте…

Весть о том, что Черкасов нашёлся, быстро облетела все помещения Научного центра. Сталкеры повскакали с мест, желая воочию убедиться в этом, но ещё больше, хотели посмотреть на последствия аномального контакта. Неплохо бы услышать и душещипательную историю, про возвращение из плена амазонок.

Сгрудившись в коридоре НИИ, толпа старателей искала глазами виновника торжества, а Комбат спросил, пробегавшего мимо, Чапая:

— Где доцент?

— На операции.

— Он что, ещё и в хирургии силён? — удивился Крон.

— Да нет! — поморщился Василий Иванович, смахивая пот со лба. — Ему делают.

— На чём? — спросили уже все и, чуть ли, не хором.

— Из заднего места извлекают пластмассу, — пояснил Чапай.

— Не может быть! — изумился Крон. — Пластиковая пуля… Неужели выстрел из пушки Гаусса? Почему насквозь не прошла?

— Да какая там пуля?! — перебил его завхоз, ещё больше нахмурившись. — Из филейной части извлекают фрагмент от женской туфли — полиуретановую набойку. Отвалилась от шпильки, вероятно, в тот момент, когда с ним прощались…

— Сапожники! — изумился Дед. — Не могут каблук, по-нормальному, отремонтировать…

— Я вот чего боюсь! — наклонился к толпе Василий Иванович, готовый поведать ведомственный секрет. — Как бы наш врач

Гогия, ему харакири не сделал! Вахтанг так и сказал, когда Черкасов испарился вместе с дамами: «Где мой кинжал?» И коротко добавил: «Зарэжу!»

— Да? — поперхнулся от смеха Почтальон. — А я, о другом подумал!

Повальный смех положил всех на пол, как африканская зараза, в самый пик эпидемии.

— К тому-же, есть подозрения, что диплом он, просто-напросто, купил, — сквозь смех процедил Чапай.

— На чём основаны подобные опасения — на непрофессионализме? — спросил его Пифагор, не переставая ржать, как лошадь и представляя себе научного работника, в недвусмысленной позе.

— На отсутствии фотографии, — отсмеявшись, выдохнул фразу завхоз, чем окончательно сбил всех с толку.

— Да, но её и не должно быть! — растерянно возразил Бармалей и переглянулся с Бульдозером, который, только равнодушно пожал плечами, давая понять, что ему до фонаря такие тонкости.

— В том-то и дело, что не должно быть, но судя по отметинам на внутренней стороне документа — фото была! — заявил Чапай.

— А он, по прямой специальности — не гинеколог, случайно? — осторожно задал вопрос Доцент. — А то, прецеденты — были…

— Прецеденты, прецеденты! — сплюнув, высказался Василий Иванович. — Он терапевт, если верить диплому. Ходят слухи, среди низового аппарата, что он сюда сбежал, спасаясь от правосудия, которое грозило упечь его за решётку.

— За подделку документов? — догадался Бульдозер.

— Именно…

— А что это за низовой аппарат? — не понял Крон.

— Ну, кочегары там, плотники, которые остались, — пояснил Чапай.

— Что, — удивился Дед, — есть и такие?

— А куда без них? Хоть на временной основе, но подрабатывает кто-нибудь. Даже сталкеры подряжаются иногда, когда в этом есть жёсткая необходимость. Учёные — что? Молоток в руке правильно держать не может, а по гвоздю не попадёт никогда! По пальцу — завсегда пожалуйста!

Чапай побежал дальше, в сторону лаборатории трансформации. Вероятно, в операционной возникла необходимость в анестезии и дезинфекции. Сталкеры остались стоять растерянные, не зная, что делать дальше: то ли валить отсюда, то ли дождаться окончания операции. Крон был в раздумье, насчёт целесообразности ожидания окончания процедуры: сможет ли Черкасов поведать им что-нибудь полезное, особенно после хирургического вмешательства или нет?

— Теперь далеко не убегут, на сломанной обуви! — потирая руки, злорадно произнёс Почтальон.

— Наоборот! — возразил Пифагор товарищу. — Без каблуков — то — проще по прериям носиться.

— Чего спорите?! — хмурясь, перебил их Дед. — Всего одна набойка отвалилась. Наверняка, они теперь чёрного сапожника ищут. И нам, тогда, нужно его найти.

— Нам-то он зачем? — не понял Бармалей. — А бабы: сто пудов — уже испарились!

Дед вздохнул и на выдохе — ответил, показывая рукой на строения Научного комплекса: