Поцелуй любви для зануды
Шрифт:
— А хобби? — меня перебивают, когда я пытаюсь как-то вырулить разговор на рабочую тему.
— Рисую… неплохо. Пою…
— И все? Как-то не верится, что у такой девушки, как вы, и нет каких-то особых талантов.
Мне кажется, или работодатель действительно вкладывает двойной смысл в словосочетание «особые таланты»? Старательно запихиваю эту мысль в дальний уголок мозга. А как иначе? Я же сейчас страшила. Без слез не глянешь. Не может быть, чтобы это был подкат со стороны гипотетического начальства. Или может? Он извращенец? Только больной на голову может на меня сейчас позариться. В этом дешевом платье монашки и уродливых очках, за которыми почти не видно глаз.
—
Это заставляет меня нервничать. Тот факт, что я его не вижу. Поэтому слегка поворачиваю голову и отвечаю:
— Нет, спасибо.
— Думаю, вода вам не повредит, — тут же отвечает хозяин кабинета и подходит слишком близко ко мне со спины.
Дергаюсь, чтобы встать, и тут же перед моим лицом появляется стакан с водой. Беру его, настороженно наблюдая, как мужчина ходит по кабинету, судя по всему, даже не собираясь садиться обратно в свое кресло.
— Вы как-то напряжены Лариса Дмитриевна. Мы тут не кусаемся, — словно невзначай говорит возможный начальник, снова исчезая из моего поля видимости где-то за спиной.
— Да, я понимаю, просто немного нервничаю… собеседование, новая работа, — пытаюсь как-то объяснить ему, а заодно и себе, свое настороженное поведение.
— Не нужно нервничать, — раздается над моей головой и на плечи тяжелыми камнями опускаются чужие мужские руки. Пальцы разминают мои буквально за секунду задеревеневшие трапециевидные мышцы. — Ну, что вы так сразу зажимаетесь? У нас в штате, кстати, есть отличная массажистка, очень рекомендую воспользоваться ее услугами, если будете работать. Очень шустрые пальчики у нее, волшебница просто. А теперь расслабьтесь и расскажите о своих особых талантах. Меня ведь не обманул ваш странный маскарад. Я вижу, что под этим скучным платьем у вас отличная фигура. А очки на прелестном носике исключительно для умного вида. Только не пойму, зачем это вам? При ваших внешних данных. Вы же хотите получить работу, я прав? Учтите, конкуренция большая. Мне нужно знать НАСКОЛЬКО вы готовы влиться в коллектив.
К горлу подкатывает тошнота, и знакомое чувство гадливости заливает до самой макушки. Столько усилий и все зря. Разные офисы, разные начальники, разные слова, но смысл всегда один. Мерзкий и недостойный, воняющий липким потом похоти и зловонием грязных мыслей.
Впрочем, это даже хорошо, что начальник проявил себя так сразу, не пришлось тратить недели на испытательный срок и мучится сомнениями, не показалось ли мне, что шеф как-то неоднозначно себя ведет. Раздражение и гнев поднимаются во мне и одной волной смывают глупое чувство вины, словно это я такая ущербная, а не они, эти мужики у власти. Сейчас ты у меня на собственной шкуре ощутишь ВЛИВАНИЕ нового члена в коллектив, извращенец ты поганый!
— Ну, так что, Лариса Дмитриевна? Вы готовы продемонстрировать свое желание и рвение к работе? — и ползет пальцами вниз, спускаясь с плеч.
Еще чуть-чуть и его наглые пальцы коснуться моей груди! Эта мысль заставляет взвиться со стула в мгновение ока и резко развернуться лицом к лицу с несостоявшимся начальником. На его физиономии играет довольная ухмылочка, ведь он уверен, что я смущаюсь, поэтому так реагирую. Но его ждет сюрприз, потому что смущение и застенчивость во мне извели еще в старших классах. Когда мальчишки забегали ко мне в туалет, чтобы подглядеть, что под юбкой, или светили под нее зеркальцем на носке туфли. Или когда одноклассницы сдергивали с меня штаны, прятали мои вещи после физкультуры, вынуждая топать через всю школу к директору, одетой только в мокрый купальник
— Конечно, я желаю влиться! — отвечаю хозяину кабинета, демонстрируя свою фирменную кровожадную улыбку акулы, чем вызываю у него на лице признаки легкого недоумения. — Прямо сейчас именно этим и займусь!
Не давая несостоявшемуся начальнику прийти в себя, щедро выливаю весь стакан воды прямо в его наглую рожу, с наслаждением наблюдая, как она наливается багрянцем. Ой, мамочки, так и инсульт можно заработать! Надо срочно отлить часть крови этажом ниже! В один шаг подхожу к краснорожему, открывшему рот для возмущенного крика, и с большим удовольствием бью его коленкой в пах! По тому, как мужчина резко сгибается и бледнеет, делаю вывод, что кровь таки отлила от головы, а значит, об инсульте можно не переживать. Вот я молодец! Такая скорая на помощь!
— Пошла вон, — кряхтит мне престарелый ловелас, предусмотрительно прикрывая склонные к повреждению места ниже пояса.
— Какой вы, однако, невежливый! Пошла вон, Лариса Дмитриевна — вот это уже звучит…, а вы…. Фи, неуважаемый, — говорю с издевкой, подбирая упавшую с колен сумку.
— Вон! — уже разгибаясь и прячась за стол, орет пострадавший от собственного кобелизма.
— Всего хорошего, — отвечаю ему, открывая дверь и делая шаг в приемную.
— ПОШЛА ВООООО! — доносится мне вслед и прерывается на критически высокой ноте, когда я изо всей силы бахаю дверью, закрывая ее.
Секретарша-блондиночка и еще три кандидатуры на собеседование синхронно подскакивают на своих местах, уставившись на меня круглыми от шока глазами.
— Интересные у вас порядки, — говорю секретарше. — И начальник интересный. Но я не ТАКУЮ работу ищу. Удачи вам в нелегком секретарском деле.
— Ну и дура, — тихонько говорит мне секретарша, с легкой жалостью разглядывая мою фигуру, изуродованную дешевым страшным платьем.
Фыркнув, легкой походкой от бедра покидаю не гостеприимный офис, улыбаясь на тридцать два зуба снаружи, но полная злости и разочарования внутри.
Глава 2
Выйдя из здания, нерешительно останавливаюсь. На часах всего лишь шестнадцать тридцать. Мы с Наташей договаривались сегодня пойти на вечеринку в честь Хэллоуина. Но это к девяти часам вечера. И чем теперь заниматься? Домой ехать не хочется, собеседование закончилось плачевно, настроение подавленное.
Пальцами, все еще дрожащими от адреналина, застегиваю курточку, наматываю на голову и шею шарф из тонкой шерсти, закидываю на плечо сумку. Стою на тротуаре, мешая пешеходам, и не знаю, куда пойти, когда взгляд случайно выхватывает вывеску на противоположной стороне улицы. «Домашняя кухня». Звучит чудесно!
Недолго думая, перебегаю дорогу и ныряю в дверь. Кафе встречает меня свежим ремонтом в стиле деревенского домика, уютом и волшебными запахами домашних блюд. Присаживаюсь на двухместный диванчик в углу, возле окна. На подоконнике цветущая герань и фиалки, как у мамы, в моем родном городе. Там сейчас тепло и солнечно, а в Питере холод и снова собирается дождь. А может, и снег, все-таки тридцать первое октября уже. Хэллоуин. Только теперь замечаю страшные и смешные тыквенные рожицы расставленные тут и там по залу, а также гирлянды из летучих мышей и пауков, щедро развешанные вокруг.