Поцелуй Меня Ложью
Шрифт:
— Черт, забудь об этом, — рычу я.
Выйдя из вкладки, я возвращаюсь к своему документу. У меня все записано. По крайней мере, все, что имеет значение. Теперь мне просто нужно внести доказательства.
Мягкое прикосновение ложится на мое плечо, и я закрываю глаза.
— Мы почти на финише, Кензи. Почти, — шепчет она.
В ее голосе столько надежды, что у меня на глаза наворачиваются слезы. Когда я снова оглядываюсь, ее уже нет.
Пронзительный звук моего сотового прорезает
— Джек, — отвечаю я, мой голос полон благодарности.
Он вздыхает в трубке.
— Просто заткнись и открой эту чертову дверь, ладно? Я думаю, что кому-то отсасывают за углом.
Я бросаю телефон на кровать и распахиваю дверь, впуская Джека. Я позвонила ему после того, как все пошло прахом на курорте База. Было безрассудно втягивать кого-то еще в эту неразбериху, но мне нужна его помощь. У меня нет ни средств, ни навыков для взлома и проникновения. А у Джека? Ну, скажем так, он буквально мастер на все руки.
Он предложил прилететь сюда, на помощь, но при одном условии: я расскажу ему всю правду. Так что именно это я и сделала. С той ночи у костра и до сегодняшнего дня я объясняла все в мельчайших подробностях. Джек не боится высказывать свое мнение, и он более чем ясно дал понять, что считает, что я совершаю ошибку. Он считает Дикарей безвредными. Он ничего не говорит об их прошлом, или их записи говорят об обратном, но я знаю лучше.
Они виновны. Мне просто нужно это доказать.
Джек начинает расхаживать по номеру, как только я закрываю дверь мотеля.
— Ты уверена, что хочешь это сделать?
Я сажусь на край кровати и киваю.
— Другого выхода нет, Джек. Мне нужно это сделать.
Внезапно он останавливается и проводит рукой по волосам.
— Почему, Мак? Почему это так чертовски важно для тебя?
Я смотрю на свои руки, лежащие на коленях. Мои ногти уродливы, учитывая, как часто я их грызу, и с их собственным разумом, мои большие пальцы беспокойно вертятся туда-сюда. Я прикусываю нижнюю губу, обдумывая, как на это ответить.
Почему это так важно ?
Глубоко вздохнув, я перевожу взгляд на него.
— Потому что они разрушили мою жизнь. Они разорвали мою семью на части. Убили мою сестру, Джек. Я никогда не смогу отпустить это. Пока не окажусь на глубине двух метров.
Его губы сжимаются в мрачную линию.
— Ты же знаешь, каким глупым я считаю этот план, верно? Я просто... блин, Маккензи, если нас поймают, нам грозит тюрьма.
Я киваю, энергия накапливается в основании моего позвоночника.
— Я знаю.
Он сердито тычет в меня пальцем.
— Ты будешь делать все, что я говорю, поняла?
В уголках моего рта появляется улыбка. Я крещусь над сердцем, сдерживая улыбку.
— Даю слово.
— Черт, давай сделаем это.
Я не думала, что смогу найти номер здесь, в Лос-Анджелесе, так близко к Сансет, и такой дешевый. За семьдесят девять долларов за ночь я живу в одноместной койке, где воняет мочой, сыром и, вполне возможно, смертью. У меня не возникло никаких проблем ни с кем из тех, кто живет на моем этаже. Я почти уверена, что большинство из них проститутки и наркоторговцы, из-за криков и сексуальных стонов, доносящихся через тонкие стены.
Мы с Джеком запрыгиваем в его арендованный автомобиль, его собственная сумка брошена на заднее сиденье. Когда я сажусь на пассажирское сиденье, то чувствую, как он смотрит на меня краем глаза, вероятно, пытаясь понять, не струсила ли я.
Нет.
Поездка проходит в тишине, пока мы готовимся. Я почти уверена, что Джек привык участвовать в незаконной деятельности, но не я. Какая-то часть меня чувствует, что я засунула палец в электрическую розетку, и меня сейчас вырвет, а другая часть, смею сказать, возбуждена.
Взволнованная тем, что сегодня ночью у меня действительно может быть шанс найти то, что я искала.
Адреналин вибрирует в каждой клеточке моего тела, когда Джек паркуется в нескольких домах от территории Зака.
— Давай сделаем это, — он дышит, когда выходит из автомобиля.
Теперь самое тяжёлое — найти способ проникнуть внутрь, не предупредив власти штата. Украдкой оглядываясь через плечо, я следую за Джеком по тихой улице и подъездной дорожке к дому Зака. Мы держимся ближе к краю, стараясь прятаться в тени.
Этот район слишком спокойный для такого человека, как Зак. Я буквально ничего не слышу, кроме сверчков, моих тихих шагов и отдаленного шума океана. Мы закрываем входную дверь, но вместо того, чтобы идти по дорожке, Джек идет налево, к стене дома. Я лениво спрашиваю себя, не ищет ли он блок питания или что-то, что он мог бы использовать, чтобы отключить питание.
Думаю, сегодня мы все-таки последуем совету моей покойной сестры.
Я останавливаюсь у стены дома, вглядываясь в тени. Прячусь за Джеком, используя его тело как своего рода щит, пытаясь подавить адреналин и страх, бурлящий в моем животе.
Джек первым идёт в темноту. Там кромешная тьма и почти ничего не видно, но я не вижу другого пути вокруг дома, и, честно говоря, оставаясь скрытыми, соседи Зака не увидят нас. Я тяжело сглатываю, когда темнота начинает поглощать меня, уличный фонарь больше не освещает местность. Порывшись в сумке, Джек достает фонарик, бросает его мне и пару кусачек.