Поцелуй под омелой
Шрифт:
Элизабет сделала такое выражение лица, как будто прямо на ее глазах творились непотребства, о которых приличной леди даже слышать не пристало.
– Хочу поговорить с вами, как с... будущим коллегой, – добавила Грейс.
– Только обещайте не проклинать меня за головную боль от недосыпания, – улыбнулся Ричард.
– В таком случае я прямо сейчас отправлюсь спать.
– Ну я пошла? – неуверенно поинтересовалась Нэнси. Похоже, о ней уже успели забыть.
– Хорошо тебе провести время, – пожелал ей Александр.
– Может, составишь мне компанию? – неожиданно предложила Нэнси
– Я не любитель подобных мероприятий, – предельно вежливо отклонил ее приглашение Александр. – Уверен, ты недолго будешь в одиночестве.
Нэнси огорченно вздохнула. Правда, подумав о том, что компания старшего Стоуна понравилась бы ей больше. Ровесники ей уже порядком наскучили. Однако бросив прощальный взгляд на Элизабет, Нэнси решила не искушать судьбу и не приглашать на вечеринку Ричарда. Какие у нее варианты?
Первый. Ричард отказывается. Его жена в бешенстве. Александр в недоумении. Грейс приходится ехать на такси в пансион.
Второй. Ричард соглашается. Его жена в еще большем бешенстве. Александр в еще большем недоумении. А Грейс все так же приходится возвращаться в пансион на такси.
– Думаю, наша гостья устала. – Элизабет поднялась из-за стола.
Теперь она походила на мраморную статую. Грейс пробрала холодная дрожь, и она вновь посочувствовала Ричарду. Наверное, нелегко жить под одной крышей – если не под каблуком – у такой женщины. А ведь ей, Грейс, раньше казалось, что женщин столь же властных, как ее мать, можно пересчитать по пальцам.
– Попрошу Клариссу приготовить постель в гостевой спальне.
Как только Элизабет удалилась, Ричард и Александр принялись наперебой рассказывать Грейс веселые истории и анекдоты. Дружный, беззаботный смех, доселе сдерживаемый, хлынул подобно водному потоку, прорвавшему плотину.
– Ой, перестаньте, я сейчас живот надорву! – наконец взмолилась Грейс.
– А вот еще одна история об американском туристе... – Александр запнулся на полуслове и виновато покосился на Грейс.
– Продолжай, я не обижусь, – успокоила его она.
– О, мои мужчины уже начали обижать вас, мисс? – без всякого сочувствия поинтересовалась вернувшаяся в столовую Элизабет Стоун.
– Нет-нет. – Грейс стерла со своего лица улыбку. Похоже, в этом доме не принято громко смеяться... Здесь вообще выражают свои эмоции?
– Ваша комната готова. Не знаю, как в Штатах, а у нас, – Элизабет выдержала театральную паузу, – ложатся спать до того, как забрезжит рассвет.
– Простите. – Грейс поднялась из-за стола. – Мне так неловко.
Забыв о больной лодыжке, Грейс сделала несколько шагов и громко вскрикнула от острой, обжигающей боли.
– Я помогу. – Ближе к гостье оказался Ричард.
Однако под прицелом сузившихся от злости глаз жены он отступил на пару шагов назад. Его место тут же занял Александр.
– Пап, тебе сегодня пришлось нелегко.
Грейс показалось или в тоне Александра и в самом деле прозвучала мальчишеская зависть?
– Грейс, вы не возражаете, если до комнаты вас донесу я?
– Сынок...
– Мама. – Александру удалось с поразительной точностью передать властно-строгую интонацию Элизабет.
– Осторожнее
Разумеется, американским! Грейс едва не расхохоталась. До чего же несносна эта миссис Стоун!
– Того и гляди поскользнешься и сломаешь себе шею, – закончила та.
– Вряд ли Грейс не повезет второй раз за день. Достаточно и того, что она едва не попала под мою машину.
– Не преувеличивайте, мистер Стоун. – Грейс сочла за лучшее не называть его при жене по имени. Вряд ли ее фамильярность вызовет ревность... а вот колкостей и унизительных замечаний в свой адрес она наслушалась за вечер предостаточно. – Я отделалась вывихнутой лодыжкой и парой синяков. В общем, со мной все в порядке. Не беспокойтесь. Завтра же рано утром я вернусь в пансион... Жаль, что мне не удастся побродить по улицам Лондона... У меня не так много времени. Я обещала маме вернуться в сочельник, чтобы встретить Рождество в семейном кругу. Тетя Джозефина готовит восхитительную индейку с яблоками и...
– Милочка, уже поздно. Давайте оставим ваши восторги по поводу кулинарных способностей тетушки на утро, – неучтиво перебила ее Элизабет. Видимо, ей наскучила роль благовоспитанной дамы, и она решила превратиться в рыночную торговку, слыхом не слыхивавшую о манерах и хорошем тоне.
– Спокойной ночи, мама. – Александр же, напротив, вспомнил о том, чему его учили в лучшей частной школе Лондона и престижном колледже. – Желаю тебе приятных снов.
– Спасибо, милый. Правда, боюсь, после сегодняшних волнений мне так и не удастся сомкнуть глаз.
Александр поцеловал мать в щеку и с чувством исполненного сыновнего долга вернулся к онемевшей от изумления Грейс. Похоже, эти Стоуны обожают театральные жесты. Вот только для кого они разыгрывают спектакль? Для нее... или для самих себя?
– Обнимите меня за шею, – попросил Александр, заглянув в изумрудные, уже немного сонные глаза Грейс.
– Где-то я это уже слышала, – улыбнулась она в ответ. – Вам когда-нибудь говорили, что вы очень похожи на своего отца?
– Говорили. – Александр помедлил и с налетом грусти добавил: – Хотя это и не так.
– Не так? – Грейс охнула от неожиданности, настолько легко и быстро Александр поднял ее на руки.
– Спокойной ночи, мистер Стоун, – попрощалась Грейс с Ричардом, которого уже с видом единоличной собственницы взяла под руку жена.
При этом у несчастного было такое выражение лица, словно его ведут на эшафот. Впрочем, мужья с многолетним супружеским стажем нередко жалуются на то, что брачное ложе превратилось для них в место отбывания наказания.
Грейс открыла глаза. В первое мгновение она не поняла, где находится. Просторная комната. Окно с тюлевой занавеской. Распахнутая настежь форточка. Фикус на широком подоконнике. Боже, мама терпеть не может цветы... Грейс приподнялась на локтях. Теперь она могла рассмотреть широкую двуспальную кровать с кованым изголовьем. Пушистое бежевое одеяло и несколько сбившихся к ногам подушек... Чуть позже пришло и осознание того, что она осталась на ночь в доме Ричарда Стоуна.