Поцелуй шипов
Шрифт:
Покраснев, я всё же завороженно изучала небольшие выпуклости мышц на верхней части его туловища, выделяющиеся в сумерках. Мышцы не культуриста, а атлета. Другие вещи тоже выделялись. Ещё более чётче. Волосы трещали, как и мои, они пленили меня. Меня успокаивало лишь то, что он смотрит на меня не менее завороженно, чем я на него. Мы стали друг для друга восьмым чудом света. Может мне остаться стоять ещё какое-то время, потому что здесь у меня лучшая и более могущественная позиция для сложных дискуссий, чем если бы я лежала рядом с ним на кровати.
– Я не хочу спорить, Эли, - опередил
– Это может разбудить остальных, что будет досадно, не так ли?
Возможно это действительно будет досадно. В этом он прав.
– Но я ... когда мы недавно ...
– Мне очень жаль, что я оставил тебя стоять на пляже, - избавил он меня от трудностей в поиске слов.
– Иногда и я дохожу до крайности и не знаю, что делать дальше. Я забыл, какая ты невыразимо упрямая и твердолобая женщина.
– Ах, - глуповато ответила я.
– Значит ты извиняешься?
– Нет. Не думаю, что в том, что я сказал, беру всю вину на себя. Но я сожалею о том, что расстроил тебя и заставил плакать. Некоторые вещи даже я не понимал.
– Сожалеешь?
– спросила я с нежной строгостью.
– Сожаления для меня немного маловато.
– О, сожаление - это намного больше, чем ты можешь ожидать от демона Мара, моё сердечко. Прежде всего тогда, когда он с эрекцией сидит на краю твоей кровати.
В моём горле поднялось глупое хихиканье. Может стоит сегодня ночью настроиться на перемирие. В конце концов Колин больше не затрагивал тему Тесса, а также тему о его собственной смерти. Никаких теорий фертильности, никаких женских разговоров. Только мы вдвоём, при свете луны, без одежды. Это более благоприятные условия, позволяющие забыть обо всём, чем были до сих пор в этом смехотворном отпуске.
Было не просто вернуться прямым и твёрдым шагом назад и лечь к нему в кровать настолько мягко, насколько мне это хотелось, но, когда наши губы встретились, тянущее покалывание внизу живота в любом случае показало, что ходьба не принадлежит к моим излюбленным действиям и совершенно излишняя. Колин должно быть поохотился; его кожа была теплее, чем обычно, а запах соблазнительней. Мне приходилось держать себя в руках, чтобы не укусить его. В какой-то момент я всё-таки укусила. Из-за чистой самозащиты.
– Боже мой, сколько же у тебя рук? Семнадцать?
– вздохнула я, спустя несколько тихих деятельных минут.
– Только две, однако две очень опытные и умелые.
– Очень умелые, ты старый хвастун, - похвалила я милостиво и прислушалась к рокоту в его груди. Он пульсировал в том же ритме, как и мой мчащийся пульс.
– Я чувствую, как бьётся твоё сердце, Лесси.
– Это не сердце, - исправила я его. Нет, это не сердце, но самые интимные регионы моего тела объединились вместе с его ударами. Колин тихо рассмеялся, не убирая своей руки. Я повернулась на бок, чтобы упереться лбом, так, как мне нравилось делать, в его плечо, которое постепенно становилось холоднее. У меня определённо только две руки, но и они тоже, не такие уж неумелые и неопытные - и они жаждали завоевания.
Я думала, оставить ли мне глаза открытыми или закрыть их, и приняла решение закрыть, чтобы мужество не покинуло меня на пол пути. Хотя я уже один раз исследовала
Двадцать сантиметров дальше на юг, я немного приостановила пальцы. Хм. Я всегда задавалась вопросом, о чём вообще думал Бог, когда создавал нижние регионы наших тел. Может он просто устал от всех своих других дел и схалтурил. Во всяком случае, они не стали красивыми, ни у мужчины, ни у женщины - не то, что понимаешь под традиционной эстетикой. Я считала, что они не подходят к остальной человеческой анатомии. Только у нас у женщин есть явное преимущество, так что мы можем лучше скрыть наш шедевр создания. У голого мужчины его невозможно не заметить. Должно быть это странное чувство, когда между ног постоянно что-то болтается, и у тебя, по большей части, нет возможности контролировать его. С другой стороны ... Я блаженно погладила бархатистое место, на котором у других мужчин росла по крайней мере щетина, а потом смело опустила руку ниже, чтобы продолжить исследования.
Верхняя часть тела Колина задрожала. Я удивлённо остановилась. Этой малости хватило, чтобы повергнуть его в экстаз? Я ведь ещё совсем ничего не сделала. Его приглушённый стон перешёл в сердечный смех. Он смеялся надо мной!
– Боже, Эли ...
– Не можешь объяснить, что здесь такого смешного?
– Твои мысли ...
– Колин прижал руку к своему животу, который всё ещё трясся от смеха.
– У любого другого, если бы он смог их прочитать, была бы острая проблема с потенцией...
– Тогда хорошо, что я не сплю с любым другим, - парировала я и начала придумывать искусные стратегии защиты.
– Я только считаю, что это очень странная конструкция.
– Это? Это он.
– Он?
– Я снова захихикала.
– Твоя вторая личность, да? Нет это она.
– Почему она?
– Часть.
– Очень мило, Эли. Не советую тебе писать любовные романы.
– Я и не собираюсь, - ответила я холодно.
– Во всяком случае ... она ведёт самостоятельную жизнь. Совершенно независимую от всего остального, как мне кажется ... – Так как веселье Колина совершенно не сбило её с толку.
– О, в этот момент мы оба на одной волне, она и я, поверь мне, - опровергнул Колин мои полунаучные объяснения.
– Хмммм ... кстати сегодня в обед мне приснилось, что я ядовитая змея, - рассказала я сонно, потому что это, по словам Фрейда, как раз подходило к теме.
– Да, иногда самопознание начинается во сне, - подразнил Колин. Я открыла один глаз, чтобы посмотреть на него. Он откровенно ухмылялся, волосы спутанные и извивающиеся, глаза пылают чёрным огнём. Я занимаюсь сексом с Мефисто. Удовлетворённо я снова закрыла веко.