Поцелуй со вкусом манго

Маклеод Джанет

— Не возражаете, если я закурю?

— Лучше не надо, моя дорогая, — сказала Мюриэл с осуждением. — Леди не пристало курить.

После секундного замешательства Роз убрала портсигар. Мюриэл велела принести еще чаю и снова перехватила инициативу, переведя разговор на обсуждение рождественских праздников. Игры в поло, скачки, детский утренник и бал-маскарад в клубе должны были стать основными событиями недели.

— Джеймс у нас один из лучших игроков в поло, — заметила Мюриэл.

— Правда? — удивилась Тилли.

— Он

уже три года капитан команды, вы не знали?

— Нет, я…

— Да-да, он всегда останавливается у нас во время недельных скачек, и ему не приходится возвращаться в усадьбу Шевиот после обильных возлияний. Вы же знаете, какими становятся плантаторы, когда собираются вместе.

Тилли кивнула, хотя не имела об этом ни малейшего понятия.

— И вообще, я настаиваю, чтобы вы оба приехали к нам в гости на Рождество, — воодушевилась Мюриэл. — Будет весело, и ваше молодое личико будет очень кстати теперь, когда дети разъехались.

То ли Тилли показалось, то ли и вправду голос Мюриэл дрогнул. Возможно ли, чтобы у такой опытной и уверенной в себе дамы, пользующейся заслуженным авторитетом среди британцев в Индии, была своя ахиллесова пята — ее дети? Тилли проглотила ком, появившийся в горле при мысли о ее родне, которая соберется на Рождество в Данбаре без нее.

— Спасибо, — сказала она. — Мне нужно посоветоваться с Джеймсом.

Когда солнце коснулось горизонта и дамы засобирались по домам, за Тилли на авто приехал Джеймс. Озабоченность сошла с его лица, когда он увидел жену, смеющуюся со светловолосой супругой Дункана Митчелла. Молодые дамы договорились, что встретятся в субботу в клубе для игры в маджонг. Тилли с радостью узнала, что там также есть и библиотека.

— Тебе тут кое-что пришло, — сказал Джеймс, протягивая ей пачку писем. — Похоже на рождественские поздравления.

Как только они отъехали, Тилли разорвала конверт с письмом от Софи, но прочесть его так и не смогла, поскольку в машине к ней вернулась тошнота.

В гостиной на втором этаже она читала Джеймсу отрывки из письма, хихикая в тех местах, где подруга описывала свою новую жизнь, опустив при этом строки, связанные с супружеской постелью. То, что у Софи не все благополучно в этом вопросе, принесло Тилли некоторое утешение, хотя она тут же упрекнула себя за это.

— Ах, везет же Софи! Она так часто видится с моим братом. Но сколько тревог ей приходится переживать из-за тяжелой болезни Тэма, — вздохнула Тилли. — Как ты думаешь, он поправится?

— Лихорадка в Индии — это как профессиональное заболевание, — ответил Джеймс. — Однако Тэм молод, его организм должен одолеть болезнь. Первые три года каждый сезон дождей у меня была малярия.

— Правда? — встревожилась Тилли.

— С тех пор я здоров как бык, — уверил ее муж.

— Я не вынесу, если ты заболеешь! — выпалила Тилли.

— Тебе не о чем беспокоиться, — улыбнулся Джеймс.

Тилли сложила письмо.

— Я рада, что Хелена оказалась

такой милой. На свадебной фотокарточке у нее слегка пугающий вид. Я боялась, что она из тех суровых солдатских жен, как ты предположил.

— Я с ней почти незнаком. — Джеймс накрыл ее руку своей ладонью. — Ты слишком много волнуешься по пустякам и даешь волю своему воображению. Тебе нужно больше бывать на свежем воздухе и поменьше увлекаться чтением романов.

— Ты говоришь как моя мать, — рассмеялась Тилли и стала читать ему письмо из дому.

Ее мать благополучно обосновалась у Моны, а Джейкобина должна была приехать к ним на Новый год. При мысли об этом на глаза Тилли снова навернулись слезы, и она поспешила перейти к третьему письму.

— Это письмо от Кларри Робсон, — удивленно сказала Тилли, читая короткое послание. — Ах, Джеймс! Она приглашает нас на Рождество в Белгури. Правда, это мило с ее стороны?

Лицо Джеймса омрачилось.

— Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Почему ты так говоришь?

Не дождавшись от мужа ответа, Тилли сказала:

— Я думаю, было бы замечательно провести праздники с Робсонами. Кроме них у тебя нет родственников. Будь я на твоем месте, я бы не упустила случая.

— Женщина по фамилии Белхэйвен мне не родственница, — резко возразил он.

— Почему ты так несправедлив к Кларри? — спросила Тилли. — Это потому, что она англоиндианка?

— Дело вовсе не в ее происхождении. Значение имеет только бизнес. Белхэйвены всегда думали, будто лучше всех знают, как надо вести дела. Они никогда не искали возможности сотрудничать с остальными. Старик Белхэйвен был таким же упрямцем.

— Мы не стали бы говорить о делах, — сказала Тилли. — Я так хотела бы снова повидать Аделу! И, судя по тому, что рассказывали мне Кларри и Уэсли, Белгури — прелестное место…

— Это не так.

— Так ты там бывал?

Джеймс намеренно избегал ее взгляда.

— Думаю, для тебя это слишком далеко. Там глухие джунгли.

— Глуше, чем здесь, быть уже не может. Кроме того, там я буду в обществе Кларри.

— Я не хочу, чтобы ты ехала в Белгури, — отрезал Джеймс. — И хватит об этом. Встретим Рождество с Пэрси-Баррэтами, как я всегда это делаю. Напиши Кларри и откажись от приглашения.

Тилли в смятении смотрела на мужа, наливающего себе изрядную порцию виски. Лицо Джеймса выражало решимость. Не сказав больше ни слова, он оставил ее одну, удалившись с выпивкой на веранду. Тилли снова испытывала тревогу, которую вызвал у нее разговор Уэсли с капитаном Джекменом о Джеймсе как о безжалостном и жестокосердном дельце. Она надеялась, что в характере ее мужа не окажется таких, пугающих ее, черт.

Глава двадцать третья

Апрель 1923 года