Поцелуй стали
Шрифт:
Блейд помрачнел:
— Ага, просто поболтать с тобой хотел. Эта тварь разорвала О’Шея, будто тряпку.
Но вампир и правда пытался с ней говорить. Онория молча повернулась туда, где у стены, баюкая запястье, плакала Лена. Нужно будет подумать об этом потом, в одиночестве.
— Уилл сильно ранен.
Блейд глубоко вздохнул:
— Ага.
Затем подпрыгнул, схватился за край крыши и подтянулся.
Встав на колени рядом с Леной, чтобы осмотреть ее раны, Онория вспомнила лицо вампира. Оно будет являться ей в ночных кошмарах. Чудовище беззвучно пыталось
Глава 21
Блейд опустился на колени у тела О’Шея, чувствуя, как щиплет глаза, но сдержался. Никаких слез. Никаких долбанных слез.
Когда они взялись охотиться на вампира, господин понимал, чем все может закончиться, поэтому всегда старался заслонить собой О’Шея, Дровосека и Рипа. Они были обычными людьми. Блейду и Уилла не хотелось подвергать опасности, но тот по крайней мере вервульфен, способный оправиться почти от любой раны, а в одиночку вампира точно не одолеть.
Неподалеку раздался свист: кто-то вздохнул через разодранное горло. Блейд встрепенулся и уставился на растущую лужу крови под Рипом. Как можно бережнее уложив голову ирландца на землю, он на четвереньках кинулся к еще живому другу.
— Рип? — Господин дотронулся до шеи раненого. Снова раздался тихий булькающий звук, а под пальцами Блейд ощутил биение пульса, слабое, но тем не менее явственное. — Боже.
Блейд осторожно перевернул Рипа на спину: живот бедняги был вспорот, горло — перерезано, но вампир не задел сонную артерию. Чудо. Чертово чудо! И только Блейд воспрял духом, как оценил истинный масштаб повреждений: рана в живот смертельна. Человек такую точно не переживет.
— Дерьмо! — Зрение застили слезы. Рип жил подле него дольше всех. Ларк будет безутешна, а Эсме… Господин сжал пальто помощника. Она уже похоронила одного мужа.
Глаза Рипа округлились от боли и паники. Он схватил Блейда за рукав, а на губах запузырилась кровь.
Господина настолько поглотило горе, что он не услышал тихих шагов по крыше, пока Онория не положила ему руку на плечо и не прошептала:
— О, Блейд, мне очень жаль.
Он резко кивнул, но не сумел выговорить ни слова. От вины в горле встал ком. Слишком долго он возился с Чарли, и если бы вышел пораньше, то оказался бы на месте, когда вампир напал. У двух людей не было шансов одолеть чудовище, когда то вывело из строя Уилла.
Онория опустилась рядом с Рипом и уложила его голову себе на колени, будто на подушку. Глаза раненого закатились. Он попытался посмотреть, кто же его держит, а затем на губах снова появились кровавые пузырьки. Однако дышать стал чуть легче. Ему оставалось уже недолго.
— Ты ничего не можешь сделать? — спросила Онор.
Блейд уставился на оголенные внутренние органы:
— Моей кровью можно исцелить рану, но не такую. Рип захлебнется.
Она погладила обритую голову бедняги:
— Значит, он умрет из-за ран в легких?
Блейд кивнул.
После продолжительного молчания, Онория снова спросила:
— А
Блейд посмотрел на нее. Надежды мало, подобное просто неслыханно, но Эсме… Если есть хоть крошечный шанс, то стоило им воспользоваться.
— Никада не обращал умирающего.
Онория накрыла его ладонь своей, словно забирая ужасный холод, казалось, переполнявший Блейда.
— Чем старше голубокровный, тем сильнее вирус. — Она положила вторую руку Рипу на лоб. — Может сработать. Все прочие твои способности превосходят стандартные параметры.
Блейд снова посмотрел на друга. Рип взглянул ему в глаза.
— Мы дадим те мою кровь, — пояснил господин, сжимая металлическую руку здоровяка. Рип, вероятно, не почувствовал, но господину нужно было за что-то держаться. — Мож, вирус продлит твою жизнь и успеет залатать раны.
Он сглотнул ком в горле, ведь знал, как относился Рип к голубокровным: как-то Блейд предложил ему обратиться, но тот яростно отказался.
— Если не хошь этого, моргни, а ежели согласен — сожми мои пальцы. — До того, как раненый успел ответить, Блейд наклонился и стиснул руку Рипа в своих. — Но учти, ежель помрешь, Эсме будет безутешна. — Нечестный прием, но оно того стоит, если друг выберет жизнь.
Рип застыл. Судя по глазам, он обдумал предложение, а затем медленно сжал пальцы господина.
Блейда охватило облегчение, а потом ужасное отчаяние: то, что он собирался сделать, — последнее средство спасти жизнь. По законам Эшелона запрещалось инфицировать больных и раненых. Раз организм ослаб, вирус завладеет им быстрее, чем здоровым. Бедняге будет тяжелее справиться с жаждой крови. Если обращение пройдет успешно, придется следить за Рипом в оба. Если…
— Держи ево голову. Главно — не давай ему дергаться, — наказал Блейд Онории.
Затем достал один из своих клинков и резанул себя вдоль запястья.
Блейд решил, что семье Тодд небезопасно оставаться в их доме на ночь, пока вампир на свободе и его почему-то к ним влечет. К тому же Онория не могла держаться в стороне. Взгляд Блейда был пустым. Ей хотелось погладить его по щеке, прижаться губами ко лбу. Все, что угодно, только бы унять его боль. Но когда она попыталась взять упрямца за руку, он огрызнулся и высвободился. Онор уверила себя, что он просто поглощен своими заботами.
Запястье Лены распухло, но кость уцелела, а Чарли уже клевал носом. Уилл держался на ногах одной силой воли. Под глазами у него залегли синяки, и он едва не спал на ходу. Волчий вирус заживил рану на его животе и пытался залатать остальные. Безумно сильные в бою, раненые вервульфены становились уязвимыми, потому что в процессе исцеления теряли сознание.
Бледная и встревоженная Лена держалась рядом с Уиллом. Для нее сегодняшний день стал настоящим потрясением. Онория еще не успела расспросить сестру о произошедшем, а Уилл процедил что-то о «чертовой дуре», которая ринулась на напавшего на него вампира. Онория гордилась сестрой, но одновременно хотела вбить в ее голову немного здравого смысла. О чем Лена только думала?