Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн

Астромерия

– Что… как вы смеете… что вы… - возмутился предок Сириуса.

– Замолчите, пожалуйста, это всего лишь необходимая мера предосторожности, - ласково начала я. Портрет замер, прекратив попытки содрать повязку.

– Знакомый голос, - заметил он. – Валькирия Кэтрин Реддл?

– Возможно, - переглянувшись с Гарри, отозвалась я. – Мы хотели бы задать вам пару вопросов, профессор Блэк, если вас не затруднит…

– Неуловимый Гарри Поттер? – тут же еще сильнее заинтересовался портрет.

– Может и так. Вы поговорите с нами? – Гарри подмигнул мне.
– Про историю с мечом

Гриффиндора.

– Кто здесь с вами? — спросил он, поворачивая голову из стороны в сторону. — Девчонка и её друзья вели себя до крайности безрассудно. Попытаться обокрасть директора школы!

– Меч не принадлежит Снейпу! – процедил Гарри, я с трудом удержалась от того, чтобы скрипнуть зубами. Трио не должно было знать о моих отношениях с Северусом, и я то прекрасно понимала. Из речей портрета выяснилось, что Джинни помогали Полумна и Невилл, а наказанием стала отработка у Хагрида.

“Северус”, - обрадованно подумала я, хотя и понимала, что он меня не услышит. – “Ты гений!”

– Что мы действительно хотели бы узнать, профессор Блэк, — начала Гермиона, — так это… м-м-м… извлекался ли меч из ящика прежде. Может быть, его уносили, чтобы почистить или ещё куда-то?

Финеас Найджелус помолчал, снова попытался освободить глаза, а потом хихикнул.

– Отродье маглов, — сказал он. — Оружие гоблинской работы не требует чистки, недотёпа вы этакая. Серебро гоблинов отталкивает любую земную грязь, принимая в себя лишь то, что его закаляет.

– Не надо называть Гермиону недотёпой.

– Я устал от возражений, — сообщил Финеас Найджелус. — Может быть, мне уже пора вернуться в директорский кабинет? Сколько я помню, в последний раз меч Гриффиндора покидал при мне ящик, когда профессор Дамблдор вскрывал с его помощью некий перстень. Ну что же, спокойной вам ночи, — не без желчности произнёс он и начал выбираться из портрета. Когда на виду остались лишь поля его шляпы, Гарри вдруг крикнул:

– Постойте! А Снейпу вы об этом говорили?

– Профессору Снейпу хватает важных предметов для размышлений и без многочисленных причуд Альбуса Дамблдора.

И он исчез окончательно, оставив после себя лишь грязноватый холст.

Мы получили подтверждение тому, что крестражи могли быть уничтожены мечом Гриффиндора, вобравшим в себя яд. Проблема теперь крылась в другом – мы не знали, где меч. Спрятал ли его сам Дамблдор, и если да, то где. От обилия того, о чем я не знала или знала очень-очень смутно, голова буквально шла кругом. А осознание того, что Дамблдор рассказал больше всех Гарри, у которого я все больше замечала проблемы с запоминанием мелочей магического мира, и ни слова не сказал мне при жизни о крестражах, злило с каждым днем все сильнее… Как оказалось очень скоро, это злило не только меня…

***

Конец ноября уже намеревался перейти в начало зимы, когда к нам в палатку внезапно нагрянул Влад Матей. На улице лил дождь и Влад, материализовавшийся посреди палатки, был мокрым, взъерошенным и крайне взволнованным.

– Димитр… Верховный… - выдохнул он, усевшись на кровать и тряхнув мокрой головой. – Братец стал главным среди Хранителей, - чуть успокоившись, поведал он мне. Я оступилась, подхваченная Гарри.

– Это очень плохо? –

осведомился братишка, усаживая меня. – Опасно для Кэт?

– Крайне, - глаза Влада полыхнули желтым огоньком. – Я боюсь представить, что он может сделать. Началось все с того, что он умудрился найти мистера Реддла, послать туда Хранителей. Все нормально, - увидев, что я схватилась за сердце, поспешно заметил он. – Я и еще один взрослый ифрит оказались там, и мы их спасли и перевели в другое место, вместе с Ивз. Теперь с ними охрана из двух ифритов и время от времени наведывается одна валькирия. Потом мой информатор сообщила, что Димитр – Верховный, и что он намерен приманить тебя кем-то, но кем именно, я точно не знаю. Думаю, не отцом. Что с твоей злостью?

– Периодически находит, - ответил за меня Гарри. – Два раза облила меня горячим чаем и один раз вырвала клочок волос Рону. Магию не применяет.

– Пару раз хотела, но удержалась, - добавила я. В одну особенно сильную ссору я чуть не применила к Гарри Круциатус, удержав себя лишь в последний момент. Ничего страшнее моя злость пока не приносила, но уже этого хватало, чтобы я начала бояться сама себя…

– Это радует, - заметил Влад, глаза которого светились желтым огнем все ярче. – Димитр наложил на тебя эти чары еще в День Ягнят, как я выяснил. Вот почему ты так легко ушла. Нет закона столь странного, Ягнят, нарушивших правила Турнира, убивают. Верховный тогда приказал тебя отпустить, а Димитр еще подумал наложить эти чары.

– Ты пришел меня предупредить? – поинтересовалась я.

– Не только. В вашем особняке есть потайные комнаты? – Влад посмотрел на меня почти человеческими глазами.

– Нет вроде… Хотя…

– Подумай. Может быть, такие комнаты, которые можешь открыть только ты и твой отец, например, - Влад не сводил с меня пристального взгляда. Я кивнула.

– В подвале есть зеркало в пол, по раме идет змея. Думаю, я догадываюсь, зачем оно там. А что?

– Где-то в доме Розалина спрятала одну очень важную вещь. Не такую, как талисман, в разы для тебя опаснее. Но сейчас это не имеет особого значения, ты и так в огромной опасности, Димитр активно тебя ищет и уже нашел тех, кем будет приманивать. Мы с Анной решили, что тебе будет лучше узнать все сейчас. Однако перерыли весь дом и ничего не нашли… - я его не слышала. Передо мной предстала картина поистине ужасающая: Римус, окровавленный, неподвижно лежавший на полу во вспоротыми грудью и животом, Дора, в точно таком же состоянии, и малыш, похожий почему-то в моем видении на Римуса с примесью черт Тонкс, которому клинок, испещренный рунами некромагии, методично отрезал пальчики. Дело происходило. В холле дома в Литтл-Хэйминге!

Видение было настолько реалистично, что я ощутила во рту металлический привкус крови и меня замутило. Голова страшно разболелась, я схватилась за виски, понимая, что еще немного, и я просто взорвусь от этой раздирающей меня душевной и физической боли… Откуда-то издалека до меня донеслось «Кэтрин! Кэт! Очнись!», чьи-то холодные мокрые руки трясли меня за плечи, вырывая из плена страшного видения и страшной боли в голове. Я с трудом открыла глаза, которые зажмурила, пытаясь отогнать чудовищную картинку.