Поцелуй ягуара

Ли Лора

Неужели он действительно был таким все эти годы? Как она могла не заметить этого, не заподозрить, что он попытается навредить, как только узнает, что больше не является частью ее жизни? Забудь о разводе, бимбо(прим. пер.: Бимбо— жаргонное слово для условно привлекательной, сексуализированной, наивной и неразумной женщины), он все еще хочет контролировать ее. Она не ходила на свидания, не искала друзей, потому что знала Майка и знала, что он этого не потерпит.

И до сих пор она даже не подозревала, что знает об этом.

Теперь она осторожно

отступила к дверям, жалея, что ускользнула от Сабана, что просто боролась с ним, заставила его хотя бы попытаться. Она была бы в безопасности. Или в безопасности в ее постели, крича от удовольствия, пока Сабан спаривался с ней. Любой из вариантов был бы предпочтительнее этого.

– Они накачали тебя наркотиками, Натали. Врачи, которые говорили со мной после твоего ухода, рассказали мне все. Этот наркотик делают их тела. Это делает тебя зависимой.

Боже. Боже. Она отчаянно огляделась вокруг, зная, что происходит, уверенная, что Майк подставил ее.

Она повернулась, чтобы толкнуть входную дверь в торговый центр, чтобы бежать, чтобы убежать обратно к Сабану.

– Ты чертова сука, ты не побежишь обратно к нему.

Натали чуть не закричала, когда его рука сомкнулась на ее плече, оттягивая ее назад, когда она попыталась схватиться за ручку двери, чтобы уйти от него.

Боль, хотя и не такая сильная поначалу, стала ошеломляющей, когда он потащил ее обратно. Она почувствовала, как его рука обвилась вокруг ее талии, его грудь прижалась к ее спине, когда Натали вцепилась в его плоть, гортанные всхлипывания слетели с ее губ, когда она попыталась позвать Сабана.

Она слышала крики, но они не могли быть ее собственными. Туман боли накрыл ее глаза, наполнил мозг, и вместе с ним пришел ужас.

Майк ругался, неистовствовал. Она слышала визг шин и знала, боже, она знала, что он забирает ее. Увозит ее от Сабана и мечтаний, о которых она и не подозревала.

– Ах, ты ублюдок!

Ярость, насыщенная ужасом и смешанная с адреналином, пронзила ее разум.

Ее руки сжались в кулаки, ногти впились в лицо Майка, когда она попыталась переплести свои ноги с его ногами, выбивая его из равновесия.

Они упали на дорогу, когда заревели клаксоны и в воздухе завыла сирена. Когда Натали перекатилась на живот, то почувствовала, как чьи-то руки схватили ее за лодыжки, пытаясь оттащить назад, когда она брыкалась, кричала, пыталась перекатиться, борясь за освобождение.

Было слишком много голосов. Слишком много рук касалось ее, и через секунду она застыла в ужасе, таком сильном, таком ужасном, что у нее чуть не остановилось сердце.

Кошачий рев ярости прорвался сквозь хаос звуков, она услышала быстрые, отрывистые звуки транквилизаторов и пуль, раздающиеся вокруг нее.

Последний удар, и она освободила свои ноги. Поднявшись на колени, она подняла голову, пытаясь что-нибудь разглядеть. Повсюду были люди. Ее окружали люди в черном. Кто-то кричал из-за барьера силовиков, и она могла поклясться, что это было похоже на крики Майка.

– Сабан! О, боже, Сабан!

–

Стой, черт возьми, где стоишь!

Рычащий рев справа заставил ее извиваться, ища Сабана, ее разум все еще был ошеломлен, боль от прикосновения Майка все еще разрывала ее чувства.

Но он был там. Сквозь пелену слез и боли Натали увидела его, потом почувствовала, как он обхватил ее одной рукой и потащил в торговый центр, когда стрельба позади них внезапно прекратилась.

Его глаза сверкали, полные ярости, выражение его лица исказилось от этого.

– Если бы ты так сильно хотела его, я бы с готовностью отпустил тебя, - прорычал Сабан.
– А теперь держи свою чертову задницу здесь, и я посмотрю, смогу ли спасти этого сукина сына для тебя, - он повернулся и отошел в сторону, пропуская двух женщин Пород, которые подошли к ним.
– Следите за ней и держите ее здесь, если это означает приковать ее к чертовой двери, то прикуйте!

Шок овладел Натали, она разомкнула губы, чтобы закричать, и осталась смотреть на его удаляющуюся спину, когда Сабан оставил ее сидеть там между выходом на улицу и входом в торговый центр.

Она обхватила себя руками за талию и, борясь с болью и потребностью в его прикосновениях, положила голову на колени и позволила слезам пролиться.

Натали знала, что сделала. Сама того не желая, она предала свою пару.

Глава 13

Сабан уставился на беспорядок, который устроили четверо солдат Совета, истекающие кровью на асфальте перед черным фургоном, в который они пытались затащить Натали.

Ученый был все еще жив, немного ранен, но он дышал, и медики были уверены, что он будет продолжать жить. Если бы не информация, в которой они нуждались от него, Сабан покончил бы с ним и пустил ему пулю в лоб.

Майк Клакстон сидел на земле, обхватив голову руками, одна его рука была обмотана бинтом, а другая обхватывала лодыжку.

Этому ублюдку чертовски повезло. Тот факт, что Натали умудрилась споткнуться о них обоих, спас ему жизнь, убрав с линии огня, когда он, Джонас и другие выскочили из торгового центра на стоянку.

Сабан упер руки в бока и уставился на мужчину, желая зарычать от ярости. Он чувствовал слабость, как физическую, так и душевную, исходившую от Майка Клакстона. Он не был подходящей парой для Натали, черт, он даже не сумел стать ей подходящим мужем, и все же она убежала к нему.

Он даже не мог найти в себе сил простить ее, найти способ понять это. Все сводилось к тому, что Клакстон значил для нее больше, чем ее собственная жизнь, чем жизнь Сабана. И это разбило ему сердце.

Покачав головой, он подошел к мужчине, затем сгорбился перед ним, упершись локтями в колени, и уставился на склоненную голову Клакстона.

Майк поднял голову. Несчастные, полные слез голубые глаза встретились с глазами Сабана.

— Это ты все подстроил.

Породы это знали. Он договорился с ученым и солдатами, чтобы они забрали ее.